Но моя проблема — найти физическое решение, такое решение, которое я тотчас же могу доказать на практике. Я это сделал, И я показал, как абсолютный холод космоса делает решение возможным вне лабораторной охлаждающей камеры. Я физик, а не биолог. Пусть биологи решают проблему этих людей. Согласны?
Палмер криво усмехнулся:
— Не обманывайте себя, Гаусс. Просто вы бездушный старый человек. — Он наклонился вперед. — Никто не догадывается о значении этого эксперимента? О том, какие он открывает возможности для изучения космоса?
— Даже Кармер не догадывается. Я думаю, он просто потакает мне. Ничего практического в моей игрушке он не видит.
— Не объясняя существа, — сказал Палмер, — можно, я скажу моим коллегам, что у вас есть по-настоящему серьезная вещь? Сколько будет стоить довести ее до конца?
— Двадцать миллионов. Тридцать. — Гаусс сложил свои тонкие губы в недовольную гримасу. — Они не купят ее без определенной информации, а может быть, демонстрации. Сделать этого я не могу. Риск был бы огромен.
— Это достойные доверия люди. Они могут хранить секреты.
— От русских? Меня волнуют не русские, — объяснил старый немец. — Меня волнуют мои выдающиеся друзья, ученые свободного мира. Им не украсть этого у меня. — Его печальные глаза стали маленькими и свирепыми. — Я не допущу, чтобы это случилось. Я не могу. Мне осталось всего лишь несколько лет. Они не могут мошеннически лишить меня моей собственности.
— Но со временем об этом узнает весь мир.
— Браво! Когда Гаусс объявит об этом, Гаусс захочет, чтобы весь мир знал. И знал, что это именно Гаусс дал им чудо. Палмер подумал. — Таким образом, вы просите у меня от 20 до 30 миллионов на лошадку, настолько темную, что никто не в состоянии разглядеть, на что она похожа.
— Поскольку я рассказал вам так много, вы можете посетить мою лабораторию и сами наблюдать эксперимент. Тогда они поверят вашему слову.
— Так банкиры не поступают, Гаусс, и вы это хорошо знаете. — Палмер посмотрел на старого ученого и увидел, что тот опять стал сжиматься в своей сверхжалости к себе. — Вы имеете простую лабораторную игрушку. Я уверен, что она работает. Мне достаточно вашего слова. Но чтобы перевести эту игрушку во чтолибо стоящее, быть может прототип космического корабля, который докажет свою полезность, на это потребуется очень много денег и еще больше на решение проблемы защиты людей, тех, кто полетит в нем. И тогда…
— Автоматическое управление, — прервал Гаусс тихим голосом. — Прототип не будет нуждаться в человеке.
— Вы не поняли, о чем я говорю.
— Может быть, — медленно произнес немец, — потому что я не хочу понять. Или потому, что я слишком хорошо все понимаю и поэтому не хочу насиловать свои уши, выслушивая это еще раз. Палмер посмотрел на часы. Он уже на десять минут опаздывал на свидание. Он встал.
— Можете ли вы продолжать свою работу без дополнительного финансирования?
— Вопрос не в «можете». — Гаусс натянул пальто, глаза смотрели в сторону. — Я должен продолжать эту работу. Я буду подписывать фальшивые заявки на сырье, врать, воровать оборудование.
— Что, если вы получите правительственный контракт? Что, если вы уйдете из Джет-Тех? Начнете всю работу под наблюдением правительства?
Гаусс сардонически кивнул.
— Для меня, кто уже сжег миллионы их долларов на verfluchte [Проклятый (нем.)] ракету «Уотан», правительство больше не даст миллионов. — Он нахлобучил шляпу. — Сегодня, после того как мне сообщили об отказе, я представил себя, как я обращаюсь к вам. Я был умен. Уверен в себе. Я наполнил вас этой верой в меня. Теперь я вижу себя, как вы меня видите: сумасшедший старик, у которого нет на уме ничего, кроме денег. Старый неудачник. Der Konig von Scheiss. Ладно, пусть будет так. — Он слепо повернулся к двери, ведущей на улицу.
— Гаусс, — надевая пальто, Палмер вышел за немцем на Третью авеню, — Гаусс, подождите секунду.
— Вы уже достаточно опоздали, мой друг. Время — важная вещь. Правильный расчет времени — это все. — Холодный северный ветер, дующий вдоль улицы, заколыхал поля шляпы Гаусса. — Вы разговариваете со специалистом по опозданиям. Я потерял десять лет, потому что Эйнштейн был евреем. Ничего. У меня впереди еще десять лет. — Его улыбка казалась какой-то неестественной в освещенной неоновым светом темноте. — Тогда придет удача, — добавил он насмешливым тоном. Он повернулся и пошел через дорогу. Вскоре исчез в боковой улице.
Щеки Палмера защипало от ветра. Он повернулся к нему спиной. Игольчатые пальцы холода пронизывали ткань его пальто и костюма, добираясь до тела. Спустя момент ветер стих. Но Палмер так и остался продрогшим, замерзшим до самых внутренностей, пока он медленно шел на второе свидание этого вечера.
Глава сорок пятая
Она сидела одна за отгороженным столиком в конце бара. Поискав глазами, Палмер увидел ее и направился прямо к ней. — Прости меня, — начал он, садясь напротив, — но Гауссу надо было о многом рассказать мне.
Она подняла глаза, когда он входил в бар. Увидя его, она снова уставилась в стакан, который держала обеими руками, и теперь, вероятно, была не в состоянии взглянуть на него еще раз.
— Все в порядке, — сказала она глуховатым голосом.
— Похоже, что нет.
— Все в порядке, — настаивала она, все еще не глядя на него.
— Любопытнейший тип, — сказал Палмер. — Не будь у меня более важного дела, я все еще сидел бы там и слушал. Медленно она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Если Гаусс настолько важен, — сказала она ровным голосом, — тебе не следовало уходить.
— Но ты еще важнее.
Уголок ее рта быстро поднялся, затем снова опустился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228