Мы развили и реализовали его идеи. Pennman и Barbara – ирландские евреи, я бывший японский солдат, а дети – кто откуда. Подобно тому, как у ангелов нет ни family name, ни nationality, так и все наши дети свободны.
Согласившись с предложением Барбары продолжить разговор о республике сирот на следующий день за обедом, Майко ушла от супругов Катагири. Пожалуй, этого визита достаточно для первого столкновения на ближнем фронте, целью которого было прорвать оборону господина Катагири. Майко не стала сразу ловить такси, а смешалась с толпой покупателей: негры и латиносы тащили по нескольку огромных пакетов в обеих руках, обходя магазины распродаж на 14-й улице. Майко вдруг подумала: интересно, как выглядит Пенелопа, которую любил Мэтью? Похожа ли она на меня или является полной моей противоположностью?
И внезапно она чуть не задохнулась. Вонь сопревших ног. А недавно ее преследовал сильный запах пота. Да, надо купить ароматное мыло. На фотографии Пенелопа выглядела миловидной девушкой. Интересно, какими духами она пользуется? Потеряла родителей в авиакатастрофе… В Японии тоже бывают такие случаи. Одна девочка чудом выжила в числе немногих в авиакатастрофе; ей пришлось стать свидетелем смерти своих родителей в горах, в полном мраке. Катагири взял сиротку Пенелопу к себе и воспитал ее. Но он совсем не похож на управляющего приютом. Не могу понять, что в нем не так. Но он crazy. Этим и интересен.
We have no secrets between us
– Josephine Baker. Она тоже пыталась создать республику сирот. Мне было интересно, что она за человек, и я встретился с ней. Она жила, зарабатывая своим телом, как танцовщица и певица. Женщинам так и подобает вести себя. Они должны превращать свое тело в деньги. Должны покупать своим телом положение в обществе, славу, состояние. Понимаешь меня? Все женщины – проститутки, но им нет необходимости предаваться разврату. Проститутками называют тех женщин, которые могут обменять себя на что угодно. Женщины – это «ходячие деньги». Не только актрисы и певицы, но и все известные женщины добивались высот подобным образом. И Maria Callas, и Anais Nin, и Elizabeth Taylor, и Lou Salome. Но «ходячими деньгами» могут быть не только женщины. То же самое касается и геев. Говорят, для того чтобы выбиться в звезды танцевального мира, нужно быть голубым евреем. Что женщины, что мужчины – красивы те, кто живет, не жалея себя.
– А по отношению к своей супруге вы тоже придерживаетесь подобного мнения?
– Нет, Barbara – другая. Она отдала себя служению мне. Как Chrisitian. Она работала ради сирот. Мы уже немолоды. Можем произносить бодрые речи о том, как жить, не жалея себя, но наши тела за нами не поспевают. Вот мы и поженились шесть лет назад и закрыли наш Institute. Самому младшему ребенку исполнилось восемнадцать, и он уже мог жить самостоятельно. Это был Turning point, – господин Катагири изобразил улыбку, взглянув на Барбару, и приступил к пасте. В тот день по рекомендации Барбары обед проходил в итальянском ресторане. Господин Катагири ел, оставляя места, посыпанные сыром.
– Нам приходилось сталкиваться со множеством проблем. У нас был не простой Orphan asylum, куда брали сирот, брошенных или трудных детей. Мы не держали детей в бедности, не жалели денег на образование. Но взамен дети должны были работать. Наше учреждение служило также The Employment Security Act детей, предоставляя им место работы в зависимости от обстоятельств.
– Что вы имеете в виду? – в возбужденном от вина мозгу Майко завертелись слова «детская проституция». Не может быть, думала она, и тем не менее ее фантазия продолжала работать в этом направлении. Хм, а я уже давно не спала с мужчиной. Детская проституция? И придет же такое в голову.
– В мире существуют не только дети-сироты, но и родители-сироты. То есть те, кто потерял ребенка из-за болезни или несчастного случая.
– Мы называли их Orpharent, – включилась в разговор Барбара. Удивительно, откуда она понимала, о чем идет речь, зная по-японски всего несколько слов?
– Orphan и Orpharent стремятся друг к другу.
– Вы сдавали в аренду детей-сирот осиротевшим родителям?
Господин Катагири пристально посмотрел на Майко и шепнул Барбаре на ухо:
– It's clever of her to understand, isn't it?
Барбара что-то ответила, кивнув головой.
Майко удалось услышать только имя «Пенелопа». Все-таки меня с ней сравнивают. Это не дает мне покоя. Надо будет узнать о ней побольше.
– Все считают, что ребенка не возьмешь так easy, как собаку или кошку. Мы изменили это мнение в свою пользу. Ты верно сказала, мы стали сдавать детей в аренду в чужие семьи. Rental Child.
Чужая кошка в доме прикидывается тихоней… Внезапно вспомнила Майко эту японскую поговорку. А потом она подумала о фотографиях детей, висящих на стене в квартире господина Катагири. Глядя на них, она никак не могла понять, что они ей напоминают. Теперь ясно. Артистическое агентство или театральную труппу. Точно, за названиями «НИИ детской психологии» или «сиротский приют» на самом деле скрывалось артистическое агентство. Найдя всему объяснение, Майко кивнула, соглашаясь с собственными мыслями.
– Чтобы научиться самостоятельной жизни, сироте нужно усвоить правила выживания. Ты видела фильм Chaplin «The Kid»? A «The Paper Moon» Bugdanovich? Ребенок, помогающий стекольщику продавать стекло, и ребенок, работающий на мошенника, были Rental Child. Дитя напрокат – ничей ребенок, он ребенок всех. Моей мечтой было воспитать детей, которые не испытывали бы потребности ни в родителях, ни в богах. Мне хотелось воспитать свободных детей, которые могли бы приспосабливаться к обстоятельствам в любых семьях, вне зависимости от цвета кожи и волос, веры и обычаев, и тем не менее не принадлежали бы ни одной семье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98