OCR Busya
«Масахико Симада «Повелитель снов», серия «В иллюминаторе Япония»»: Иностранка; Москва; 2004
ISBN 5-94145-250-0
Аннотация
Герой романа – японец Macao, в трехлетнем возрасте потерявший родителей и ставший ребенком напрокат. Поиски уже взрослого сына, но просьбе его матери, ведет красивая умная Майко. Следуя за ней, читатель попадает то в Нью-Йорк, то в Токио, где перед ним проходит череда необычайно ярких характеров: капризная вдова и безумный писатель, философствующий бомж, потомок знатного рода Тайра, и гей – утешитель опечаленных, необузданный рок-музыкант, супруги, сдающие напрокат чужих детей и, наконец, сам Повелитель снов со своим двойником.
Масахико Симада
Повелитель снов
Книга первая
1. Нюх Майко

Несочетаемое
«Я хочу, чтобы Вы нашли моего сына», – говорилось в письме, если отбросить ненужные подробности. Просьба была настолько неожиданная, что казалась глупым розыгрышем. Или, может, автор письма что-то напутал. Если же это шутка, то совсем несмешная.
В роли просителя выступала Мика Амино, вдова Мотонобу Амино, богача, сколотившего себе состояние на спекуляциях недвижимостью. При жизни покойного поносили последними словами и считали «мужиком, который все соки выпьет и мозг из костей высосет», но, как ни странно, вдова не стала жертвой дурной репутации мужа, избежав мести и проклятий со стороны его давнишних врагов.
Обычно верную и заботливую супругу при муже-злодее считают соучастницей его преступлений. Но будь она не столь добродетельна, все равно скажут: два сапога пара. Мика Амино не касалась того, чем занимался её муж, и была в этом последовательна. Она не помогала ему в грязных делишках, но и не впадала в благотворительность, чтобы загладить его вину. Чудаковатая меценатка, тратившая деньги весьма странным образом, – вот как можно было охарактеризовать мадам Амино.
Дочь японских эмигрантов, она провела детство и юность в Нью-Йорке, а в двадцать восемь лет вернулась в Японию. Она многое повидала и теперь тратила доставшиеся ей от богача-землевладельца деньги, подобно американским нуворишам прошлых времен.
Мадам Амино не считала себя ни японкой, ни американкой. Ее жизнь и в той, и в другой стране не отличалась легкостью и комфортом, поэтому родина для нее находилась где-то «между». Она родилась в городке на границе между Калифорнией и Аризоной, а теперь жила в Камакура, никогда оттуда не выезжая. Но домом, куда можно вернуться, был для нее Тихий океан, находившийся «между». Так она думала, или что-то заставляло ее так думать. Наверное, дело было не в родителях или предках, не в Америке или Японии – собственный инстинкт подсказывал ей это.
Майко Рокудзё видела мадам Амино всего три раза в жизни и никогда не была с ней особенно близка. И вдруг она получает письмо с просьбой разыскать сына мадам, и только письмо прочитано – раздается телефонный звонок, как будто звонивший подглядывал за ней через дырку в стене. Своими простоватыми интонациями и особенным ритмом мужской голос в трубке атаковал ухо Майко. Напористая речь с гнусавым прононсом, как у токийских торговцев из небогатых районов, сбивала Майко с собственного ритма и заставляла подчиняться манере говорившего.
Представившись секретарем мадам Амино, он сказал, что мадам наслышана об успехах Майко как аналитика по ценным бумагам и что ей очень хотелось бы прибегнуть к ее помощи, зная о ее превосходной интуиции и способности разбираться в людях и заводить знакомства. «Короче, встреться с мадам и послушай хотя бы, что она скажет. Пришлем за тобой машину в удобное для тебя время. Что тебе терять – села и поехала», – нес он какую-то околесицу.
Майко еще не успела после командировки привыкнуть к разнице во времени и была как будто в тумане. Наверное, поэтому она достала ежедневник и, повинуясь указаниям секретаря, назначила день и час.
Ровно через неделю, в семь вечера, Майко направлялась в особняк мадам Амино в Камакура. Никакого беспокойства она не испытывала. Как ни странно, запах одеколона, которым пользовался шофер, возбуждал у нее аппетит. Она казалась себе старшей сестрой Золушки, которую пригласили на званый обед.
В машине сталкивались и переплетались звуки струнных из «Просветленной ночи» Шёнберга. Майко попросила шофера включить FM-радио. В зале Топика как раз началось выступление Либидо-квартета и их друзей. Интересно, за какое время доносят сюда радиоволны звук из концертного зала, думала Майко.
Она вспомнила, как однажды ее пригласили на вечер, который устраивала мадам Амино. Терраса особняка Амино, выходящая на море. Кто-то играет на гитаре под аккомпанемент басов морских волн. Интересно, что за гости пришли в тот вечер? У всех одинаковые улыбки, как будто отлитые по единому образцу, одинаково ровный загар. Штук пятнадцать манекенов из магазина, торгующего купальниками, в шортах, белых льняных пиджаках, гавайских балахонах, вечерних платьях с голыми спинами ведут беседы ни о чем. На мне был купальник с высоким вырезом на бедрах и розовое манто.
Человек, представивший меня мадам Амино, невидимкой растаял в моей памяти, но лицо мадам я запомнила. Кажется, на меня произвело впечатление то, как умело она пользовалась косметикой. Даже стрелки – гусиные лапки в уголках глаз и двойные скобки по краям губ казались потрясающими аксессуарами. Меня представили: «Майко Рокудзё, мисс Сёнан, двадцатилетняя девушка, подающая большие надежды». Потом меня поставили на импровизированный помост на террасе, и я начала развлекать собравшуюся в зале публику, отвечая на каверзные вопросы. В этом заключалась моя самая первая работа в качестве мисс Сёнан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98