Найдельман встал и беспокойно заходил взад-вперёд у окна, попыхивая трубкой.
– Теперь, когда Колодец осушен, мы можем распустить половину рабочих. Я уже направил баржу и плавучий кран обратно в Портленд. Сохранить секреты будет проще. Но надо чётко понимать одно: вредитель вполне может продолжать своё грязное дело. Он или она мог испортить компьютеры, что заставило Керри пойти с нами. Но Керри Вопнера убил никто иной, как Макаллан, – сказал капитан и резко отвернулся к окну. – Точно так же, как убил вашего брата. Он добрался до нас, минуя три столетия, чтобы нанести удар. Господи, Малин, мы не можем ему позволить нанести нам поражение! Мы раскроем секрет Колодца и возьмём золото. И меч.
Хатч сидел во тьме, чувствуя, что в нём борются противоположные чувства. Он никогда не думал о Колодце с этой точки зрения. Но это правда: Макаллан, в некотором роде, умертвил его невинного брата и почти настолько же невинного программиста. Водяной Колодец, грубо говоря, представлял собой жестокую хладнокровную машину смерти.
– Я не знаю насчёт саботажника, – медленно ответил он. – Но думаю, насчёт Макаллана вы правы. Взгляните, что он говорит в последней записи. Архитектор сконструировал Колодец на убийство всякого, кто попытается его разграбить. Это лишь ещё одна причина, чтобы приостановить работу, изучить журнал, заново обдумать стратегию. Мы двигались слишком быстро, уж очень.
– Малин, это определённо неправильный подход, – сказал Найдельман, в небольшом помещении его голос зазвучал громко. – Как вы не можете понять, что это лишь на руку саботажнику? Мы должны продвигаться вперёд как можно быстрее, должны изучить внутренности Колодца, расставить опоры. К тому же каждый лишний день промедления означает ещё больше сложностей, принесёт ещё больше помех. Вопрос времени, прежде чем об этом пронюхает пресса. И ещё – «Таласса» уже платит «Ллойду» за страховку $300'000 в неделю. После того, что случилось сегодня, премия будет удвоена. Мы уже выходим за рамки бюджета, инвесторы недовольны. Малин, мы так близки. Как вы можете всерьёз предлагать, чтобы мы замедлили работы?
– На самом деле, – ровно произнёс Хатч, – я хотел предложить сделать перерыв на зиму и заново взяться за дело весной.
Найдельман с шипением вобрал в себя воздух.
– Господи Боже, да о чём вы говорите? Нам пришлось бы снести плотину, заново всё затопить, разобрать Ортанк и Остров-1 – вы не можете говорить серьёзно.
– Смотрите, – сказал Хатч. – Всю дорогу мы считали, что в журнале содержится ключ к сокровищам. А теперь мы знаем, что его нет. На деле, мы знаем, что всё с точностью до наоборот. Мы здесь уже три недели, август почти закончился. С каждым новым днём растёт вероятность, что на нас свалится шторм.
Найдельман махнул рукой.
– Мы же не детский конструктор собирали, и запросто переживём любой шторм. Даже ураган, если он вдруг налетит.
– Я говорю не о ураганах или юго-западниках. О них узнаёшь заблаговременно, и в запасе есть три-четыре дня – достаточно, чтобы убраться с острова. Я говорю о северо-восточнике. Он может налететь на берег неожиданно, о нём узнаёшь меньше чем за сутки. И если он вдруг налетит, нам повезёт, если мы запрыгнем на борт и успеем укрыться в порту.
Найдельман нахмурился.
– Я в курсе, что такое северо-восточник.
– Тогда вы знаете, что это крайне неприятный ветер, который приносит гигантские волны. Они куда опаснее, чем даже волны от ураганов. Не знаю и знать не хочу, как сильно укреплена дамба – её сметёт, как игрушку.
Найдельман со свирепым видом открыл рот; Малин понял, что ни один из аргументов его не пронял.
– Смотрите, – продолжил Хатч, пытаясь говорить как можно рассудительнее. – У нас возникло препятствие, но это же не означает отказ от работ! Аппендикс воспалился, но не лопнул. Я вот что хочу сказать – мы должны потратить время на то, чтобы по-настоящему изучить Колодец, сравнить его с прочими творениями Макаллана, попытаться понять ход его мыслей. А вслепую бросаться в бой слишком опасно.
– Я говорю, что среди нас работает саботажник и что мы не можем позволить себе замедлить работы, а вы говорите мне, что мы слепы? – резко выпалил Найдельман. – Это же в точности тот малодушный подход, на который Макаллан и рассчитывал. Действуй не спеша, не делай ничего рискованного, просирай свои деньги, пока от них ничего не останется. Ну уж нет, Малин! Исследование и всё такое – это, конечно, замечательно, но… – хотя при этих словах капитан понизил голос, в нём прозвучала потрясающая решимость, – но теперь самое время для продвижения вперёд.
Малина никто и никогда не называл малодушным – он даже не сталкивался с этим словом, кроме как в книгах – и оно ему не понравилось. Он почувствовал, как в нём нарастает ярость, но усилием воли подавил её. Если ответить что в голову взбредёт, потеряешь всё , – подумал он. – Может быть, капитан и прав. Может статься, на меня повлияла смерть Вопнера. В конце концов, мы столько всего сделали. И мы настолько близки к цели, так близки. В напряжённой тишине доктор услышал жалобный вой мотора, доносящийся с океана.
– Должно быть, лодка коронера, – произнёс Найдельман. Он уже отвернулся к окну, и Малину больше не было видно его лица. – Думаю, мне стоит оставить это дело в ваших руках.
Капитан шагнул в сторону и направился к двери.
– Капитан Найдельман? – обратился к нему Хатч.
Капитан остановился и обернулся, не отпуская дверную ручку. Хотя Малин не мог хорошенько рассмотреть в темноте его лицо, он всё же почувствовал невероятную силу взгляда капитана, пытливо направленного на него.
– Субмарина, полная фашистского золота, – продолжил Хатч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134