В конце концов мне пришлось схватиться с ним.
– Схватиться... – повторила она, и на ее лице появилось озабоченное выражение. – И каков исход этой схватки?
– Исход? – Я на мгновение отвел глаза, потом снова посмотрел на нее и горько усмехнулся. – Я жив, он – нет.
Эмили удовлетворенно кивнула.
– Я рада. И еще больше рада тому, что вы собираетесь задержаться у нас. Вы же собираетесь? – Она отвернула рукав и осмотрела оставленные мечом Норкросса отметины. – Вам надо подлечиться, Хью.
– У вас это хорошо получается.
Удивительно, как быстро я снова попал под ее опеку. Все получалось легко и без каких-либо усилий. Мне вообще было хорошо в Боре. Спокойно. Я чувствовал, как уходят тревоги, как затихает боль.
– Мне нужно сказать вам еще кое-что, Эмили. Кое-что не очень приятное. Тот человек, с которым мне пришлось драться... он был рыцарем. Более того, кастеляном Болдуина. Я убил его...
Эмили пристально посмотрела на меня и кивнула.
– Нисколько не сомневаюсь, что вы поступили правильно.
– Клянусь вам, госпожа! – воскликнул я. – Он убил мою жену и моего сына. Но он из благородных, а я...
– Разве вы не восстанавливали справедливость? – перебила меня Эмили. – Воздавая за утрату собственности? Защищая репутацию жены?
– Да, по меркам вашего сословия это так. – Я снова опустил голову. – Но боюсь, простолюдину не дождаться справедливости и правосудия, если он убил рыцаря. Ему не будет оправдания.
– Может быть, так оно и есть... сейчас, – сказала Эмили. – Но так будет не всегда.
Наши взгляды встретились.
– Вам всегда здесь рады, Хью. Вас всегда здесь ждут. Я поговорю с госпожой Анной.
Мне стало вдруг так легко, словно с плеч свалилась тяжелейшая ноша. Почему мне так повезло? Почему судьба наградила меня таким другом? Как стало возможно, что эта молодая женщина жила по законам справедливости, а не по тем, что установили задолго до нее? Я был бесконечно благодарен ей.
– Вряд ли я когда-нибудь смогу отблагодарить вас, – сказал я, сжимая ее руку.
И с опозданием понял, что совершил ошибку, что переступил незримую, но ясную черту, разделявшую нас в этом мире.
Однако Эмили даже не попыталась освободиться.
– Так вы говорите, кастелян Болдуина... – Она улыбнулась. – Может быть, вы и низкого происхождения, Хью де Люк, но целитесь высоко.

Глава 61

– Вы поступаете крайне неосторожно, дитя мое, – отчитывала Эмили Анна, когда девушка позднее вернулась в спальню госпожи. – Совать нос в такие дела не только недостойно вас, но и опасно. Это почти всегда заканчивается того или иного рода неприятностями.
Хозяйка замка сидела перед высоким зеркалом, а Эмили расчесывала ее длинные каштановые волосы. Анна явно пребывала не в лучшем настроении. В прошлом Эмили обычно удавалось смягчить ее несколькими удачно вплетенными в ткань разговора комплиментами или к месту вставленной шуткой. Свободомыслие девушки всегда становилось источником споров между ними, хотя оно же – при том, что Анна тщательно скрывала это, – странным образом связывало обеих женщин.
Но не сейчас. Похоже, старшую из них расстроило известие о скором возвращении мужа из похода.
– Я не ребенок, – возразила Эмили.
– Но ведете себя порой именно так. Подумайте только, ваш шут убил человека. И не какого-то простолюдина, а благородного рыцаря, кастеляна герцога. Теперь он скрывается в моем замке, а вы вынуждаете меня не только делать вид, что ничего не случилось, но и давать ему убежище.
– Он пришел сюда, моя госпожа, не потому, что скрывается от правосудия, а потому, что только здесь чувствует себя среди друзей, среди тех, кто понимает истинный смысл правосудия.
– Неужели дружба с ним так важна для вас, Эмили? Дружба с пройдохой, привыкшим прятаться здесь всякий раз, когда ему прижмут хвост? Разве ради него стоит забывать обо всем и отбрасывать наши законы и традиции?
– Рыцарь погиб в честном поединке, госпожа. У человека похитили жену и убили сына.
– Вы располагаете убедительными доказательствами? Кто может поручиться за этого человека? Кузнец? Мельник? Пекарь?
– А кто поручится за Болдуина? Разбойники, прячущие лица за забралами шлемов? Его жестокость и жадность не нуждаются в свидетелях.
Их взгляды встретились в зеркале.
– Герцогу не требуются свидетели, дитя мое. – После этих слов в комнате повисла напряженная тишина. Понемногу Анна смягчилась. – Послушайте, Эмили, вы прекрасно знаете, что Болдуина не считают здесь другом. Но не заставляйте меня выбирать между вашим сердцем и тем, что мы все понимаем как закон. Каждый сеньор управляет своими вассалами так, как сам считает лучшим. Жадность и черствость всегда были свойственны мужчинам, – продолжала она. – Они раздвигают нам ноги, оставляют в нас свое семя, а потом отворачиваются и сопят в подушку. Вам не понадобится много времени, чтобы понять – этот шут ничем не отличается от других. – Почувствовав, что ее слова больно задели девушку, Анна повернулась и взяла Эмили за руку. – Знай, для меня было бы радостью выставить Болдуина в глупом виде. Но только в отсутствие мужа. Однако твоя цена слишком велика, так что не проси меня становиться на сторону невеж и грубиянов, независимо от их происхождения.
– Ваш выбор в другом, госпожа, – в стремлении к справедливости или отказе от нее.
Глаза Анны похолодели.
– Не упрекайте меня в том, о чем сами не имеете понятия. Вам еще не приходилось управлять, и вы не знаете, какое это бремя. Вы никогда не были под властью мужчины. Да и здесь, при нашем дворе, вы всего лишь гостья. Может быть, пришло время отправить вас назад?
– Что? – изумилась Эмили, никогда прежде не слышавшая таких слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103