– Не играй со мной, Рыжий, – осклабился тафур. – Ты был там, в Антиохии. Ты заходил в ту церковь. Я тебя видел там. И не для того, чтобы помолиться. А теперь отвечай побыстрее, или я с удовольствием пущу ей кровь.
Я был там... Внезапно все стало ясно. Крест. Золотой крест, который я украл из церкви. Так вот из-за чего это все. Вот из-за чего погибали невинные люди. Вот из-за чего горели дома.
– Он закопан... на холме. Отпусти ее. Я отдам его тебе.
– Я не собираюсь с тобой торговаться. – Правая щека тафура нервно задергалась. – Отдай мне мое, а не то я зарежу ее, как свинью, и ты будешь следующим.
– Возьми. Я забрал его из церкви. Для меня он всего лишь безделушка. Даже не представляю, чем он так ценен. Так что отпусти ее, и я принесу тебе твой золотой крест. Обещаю.
– Крест? – Губы его затряслись от гнева. Он дернул Эмили за волосы и сплюнул. – Мне не нужен твой дурацкий крест, даже если ты вытащил его из задницы самого святого Петра. Речь не о нем. Мне нужно другое, и ты знаешь что.
– Не знаю! – У меня уже раскалывалась голова. В любой момент этот ублюдок мог повернуть клинок и... – У меня ничего больше нет!
– Есть.
Рука с мечом напряглась. Эмили застонала.
– Нет!
Боже, что еще ему может быть нужно? Я смотрел на тафура, это чудовище в облике человека. Черный Крест. Он убил Софи. Он бросил в огонь моего сына. Он отнял у меня все, что я любил, чем дорожил, ради чего жил. Но ему мало, он пришел снова. Чтобы убивать. И так будет продолжаться. И все из-за чего? Из-за некой вещи, которой у меня нет.
– Что бы ты ни искал, разве стоило из-за этого следовать за мной из самой Святой земли? Грабить и без того нищие деревни? Убивать детей? Ты убил мою жену и сына!
– Оно того стоит! – Его глаза вспыхнули. – Те, о ком ты говорил, ничего не значат по сравнению с этим сокровищем. Оно в тысячу раз дороже твоих жены и сына. – Черный Крест уже трясся от ярости. – А теперь, трактирщик, отдай его мне! Или я избавлю мир от еще одной твоей любимой.
– Нет. – Я покачал головой. Странно, но на меня снизошло вдруг необыкновенное спокойствие. – Больше ты ничего у меня не отнимешь.
Я посмотрел на Эмили. Она едва заметно кивнула и даже попыталась улыбнуться.
Я знал, что если брошусь на него сейчас, он не посмеет убить ее. Не Эмили была нужна Черному Кресту, а я. Потому что путь к таинственному сокровищу лежал не через нее, а через меня.
Он не мог рисковать тем единственным, на что я бы согласился обменять свой трофей из крестового похода. Я сжал посох, свое последнее оружие. Посох против меча. Но у меня было кое-что еще.
Мои руки. Воля. Любовь.
Я набрал воздуху и с криком бросился на врага.

Глава 97

В то же мгновение Черный Крест отшвырнул Эмили и приготовился отразить удар. Сделать это ему не составило большого труда.
– Что же это за трофей, – кричал я, размахивая посохом, – из-за которого ты убиваешь людей, даже не слышавших о нем? Разве стоит он жизни моего сына? Или жены? Сколько невинных душ ты погубил в погоне за ним?
Снова и снова я тыкал в него посохом. За Софи. За Филиппа. И каждый мой выпад тафур без труда парировал мечом. Я знал, что рано или поздно посох расщепится или мой противник просто-напросто выпустит мне кишки.
– Ты смеешься надо мной, шут? Хочешь, чтобы я еще раз объяснил значение украденной тобой реликвии?
Похоже, ему надоело обороняться, потому что я вдруг обнаружил, что отступаю.
– У меня ее нет! И никогда не было! Неужели ты не можешь это понять? Ты ошибся, перепутал меня с кем-то.
Посох снова спас мне жизнь. Но от него уже отлетали щепки.
– Нет, шут, тебе меня не обмануть. Ты был там. В той церкви в Антиохии. Мы все искали. Думаешь, благородные графы и герцоги сражались за души ничтожных монахов? Ты-то сам ради чего туда пошел? Хватит притворяться, трактирщик. Разве не из-за нее ты дрался в церкви с турком? Разве случайно оказался там, где оно пролежало сотни лет? Разве не унес ты оттуда реликвию, запятнанную Его святой кровью?
О чем он говорит? Я не имел ни малейшего представления. Еще выпад. Я выставил блок, и острие меча лишь скользнуло по руке, оцарапав кожу, но мы оба понимали, что исход поединка предрешен.
– А может, ты продал его? Сбыл какому-нибудь предприимчивому еврею? Если да, то смерть твоя будет тем более оправданной.
Тафур нанес удар сверху, и мне лишь с превеликим трудом удалось отвести угрозу, подставив посох, от которого отлетело еще несколько щепок.
Разбитые в кровь пальцы онемели, в ушах шумело. Мысли разбегались, и у меня никак не получалось удержать их, свести вместе и найти наконец ответ на вопрос: "Что нужно от меня тафуру?"
– У меня ничего нет, – тупо повторял я. – Клянусь!
Еще один удар. Посох едва не раскололся пополам. Развязка приближалась.
За моей спиной кричали люди. Эмили тоже кричала. Несколько раз она пыталась прыгнуть на тафура сзади, отвлечь его на себя, но он легко, как игрушку, отбрасывал ее в сторону.
– Ну же, вор, отдай его мне. Живо. Потому что через минуту ты будешь в аду.
– Если я туда и попаду, то лишь для того, чтобы встретить тебя.
Все. У меня не оставалось больше сил. Мне не хватало воздуха. Я уже едва поднимал руки. Да, я хотел убить тафура, отомстить за Софи и Филиппа, я хотел этого всем сердцем. Но у меня не было сил.
Он загнал меня в канаву. Мой взгляд метался по сторонам, но ничего похожего на настоящее оружие не попадалось. Глаза рыцаря блеснули. Он занес меч над моей головой.
– Даю тебе последний шанс. Отдай его мне. И будешь свободен.
– У меня ничего нет, – в отчаянии крикнул я. – Разве ты не видишь?
Он нанес удар. Кажется, я закрыл глаза. Потому что знал – это конец. От моей деревяшки отлетел еще кусок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103