– Ты пьян.– У меня есть уважительная причина. – Нил, покачиваясь, дошел до кресла отца и навис над ним. – Может ты забыл, папочка, но у нас не осталось даже ночного горшка. Кроме всего прочего, мы заложили и доход по ломбардным кредитам на следующий год.– И чья же это была блестящая идея?– Она должна была сработать, – ответил, защищаясь, Нил.– Так вот, она не сработала.Их отношения стали такими еще тогда, когда Нил был подростком. Он был нагл и самоуверен, пока не попадал в какую-нибудь неприятность, тогда он бежал к отцу за помощью, и тот выручал его.– Где же нам достать денег, па, – заныл он. – Чем мы будем платить рабочим? Придется закрыть фабрику.Айвен посмотрел на сына с нескрываемым презрением.– Чего ты дергаешься? Скоро у нас совсем не будет рабочих. Они все будут работать на „Текстиль“, на Джейд Сперри. Фабрика Патчеттов уйдет в историю.Избитая физиономия Нила скривилась гримасой отчаяния.– Не говори так, па.– Она с самого начала это задумала. Хотела, чтобы мы закрылись, хотела разорить нас. – Айвен смотрел на какую-то точку на противоположной стене с такой яростью, как будто хотел испепелить ее взглядом. – И она этого добилась.Нил рухнул на диван и прикрыл глаза руками.– Я не знаю, что значит быть бедным. Я не хочу быть бедным!– Прекрати ныть, черт подери!– Конечно, тебе плевать, что случится. Это мне придется ковыряться в этом дерьме, поскольку жить-то мне. Твой врач говорит, что твои сердце и легкие ни к черту не годятся. Так что ты все равно скоро помрешь.– Я это и без врача знаю. – Однако Айвен не был похож на умирающего. В глазах светился адский огонь. – Но я уверен в одном. Я не умру, пока не расквитаюсь раз и навсегда. Эта паскуда Сперри так просто не отделается. Ни черта! Пусть немного попразднует. Зато мы получим нечто гораздо более важное.Сразу протрезвев, Нил поставил стакан на кофейный столик.– Ее сын?– Ты прав, сынок. Мы, Патчетты, может быть, и ранены, но еще живы. Завтра прямо с утра мы позвоним… Майраджейн Гриффит и пригласим ее сюда.
Диллон возился на дворе с жаровней.– Очень симпатичная рыбка, – сказал он помогавшему ему Грэму.– Спасибо, – сказал тот, гордо улыбаясь. – Каждый раз, когда я рыбачу на этом месте, обязательно что-нибудь да поймаю.– Как дела в школе?Грэм уже две недели посещал занятия, и до сих пор все было в порядке. Он сказал Диллону:– Думаю, меня возьмут в футбольную команду. На следующей неделе будет отбор.– Уже образовалась корочка. – Диллон перевернул рыбу. – Ты не скучаешь по Нью-Йорку?– Не очень. Мне даже нравится жить в маленьком городе. А вам?Прежде чем ответить, Диллон бросил взгляд на дом. Грэм тоже посмотрел в ту сторону. Сквозь кухонное окно была видна мама.– Да, мне здесь нравится, – сказал Диллон, опять возвращаясь к жаровне.– Что вы будете делать, когда достроите фабрику? Останетесь здесь или поедете еще куда-нибудь? – Поскольку разговор пошел по этому руслу, Грэм был рад возможности спросить Диллона о его будущем. Было бы здорово, если бы его будущее и будущее Диллона каким-то образом совпали.– До конца строительства еще далеко, – сказал Диллон. – Не один год. А потом я не знаю, что буду делать. Я так далеко не заглядываю.– Как это?– Просто ничего хорошего из этого не получается. Из задней двери дома показалась голова Джейд.– Все уже готово. Мужчины, ждем только вас.– Уже не ждете. Рыба готова, – откликнулся Диллон. – Грэм, выключи, пожалуйста, газ.– Конечно. – Мама так некстати перебила их. Ответ Диллона озадачил его, потому что противоречил убеждению матери, что человек должен иметь цель и идти к ней, несмотря на трудности. Кроме того, он хотел убедиться, что Диллон еще долго пробудет здесь, с ними.– Проверь, чтобы ручка была повернута до конца, – предупредил Диллон.– Да, обязательно.Диллон положил жареную рыбу на блюдо и понес через заднее крыльцо на кухню. Джейд открыла дверь, Грэм смотрел, как она понюхала жареную рыбу, наклонившись над тарелкой, и облизнулась, предвкушая божественный вкус. Диллон сказал что-то, что рассмешило ее.Грэм неожиданно почувствовал, как у него поднимается настроение. Он всегда любил, когда Диллон ужинал с ними. Но сегодня в доме была какая-то особая, праздничная атмосфера. Он не знал, что именно они празднуют, ему было все равно. Было важно, что мама казалась веселой и оживленной, впервые за все время, что они жили здесь. Может быть, она учла то, что он сказал ей недавно о том, что она чересчур напряжена. Сегодня она просто светится от счастья.Придя с работы, Джейд переоделась. Теперь на ней было просторное платье из легкого белого материала. Друзья Грэма говорили, что у него мама – высший класс. И это было правдой. Когда они садились за стол, она казалась ему необыкновенно красивой.Грэму велели прочитать молитву, и он быстро пробормотал благодарственные слова. Когда еду раскладывали по тарелкам, он спросил:– А мы сегодня вечером поиграем в дурака? Мы с Диллоном будем играть в паре, как в прошлый раз.– Никогда! – воскликнула Джейд. Она постучала ножом по столу. – В прошлый раз вы оба жульничали.– Ну я бы не стала называть это жульничеством. Так, некоторые сигналы пальцами, – дипломатично заметила Кэти.– Нет, это было жульничество, – стояла на своем Джейд.– Я глубоко оскорблен. Возьми свои слова обратно.Диллон нагнулся в ее сторону и схватил за шею. Она инстинктивно подняла плечо и наклонила голову, зажав его руку между щекой и плечом.Вдруг Грэм заметил, что выражение лица матери резко изменилось. У нее был такой изумленный вид, как если бы Диллон залез на стол и начал танцевать голышом. Она выпрямилась и посмотрела на Диллона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146