Сэр Уолтер обиделся. Как глава рода, он полагал, что у него бы можно спроси
ть совета, после того особенно, как он не раз удостаивал молодого человек
а на людях своим вниманием. Ибо их могли видеть, указывал сэр Уолтер, однаж
ды в Таттерсоллз
Таттерсоллз Ц лондонский аукцион чистокровных лошадей, названны
й по имени его основателя Ричарда Таттерсолла (1724Ц 1795)
и дважды в кулуарах Палаты общин. Сэр Уолтер высказал свое неодобр
ение; однако ж действия оно не возымело. Мистер Эллиот и не подумал извини
ться; и в дальнейшем отсутствие знаков внимания к нему со стороны семейс
тва огорчало его в столь же малой мере, в какой, по мнению сэра Уолтера, он и
был их достоин. Всякое знакомство было прекращено.
Ужасно неприятная история эта еще и теперь, после многих лет, возмущала Э
лизабет, которой мистер Эллиот нравился и сам по себе и особенно как отцо
вский наследник, в ком одном, с ее безупречной фамильной гордостью, усмат
ривала она подходящую партию для старшей дочери сэра Уолтера Эллиота. Ни
одного другого баронета от первой и до последней буквы алфавита сердце
ее с такой готовностью не признавало за ровню. Но он повел себя до того низ
ко, что и теперь (в 1814 году), нося черную повязку в знак траура по его супруге,
она не могла его снова счесть достойным своих мыслей. Позор первого брак
а еще бы можно простить, тем более что, судя по всему, он не был увековечен н
аследником, не позволь себе мистер Эллиот нечто более предосудительное;
он, однако ж, как любезно доносили им добрые друзья, говорил о них безо вся
кого почтенья, с легкомысленным небреженьем отзываясь о собственном св
оем роде и о чести, которая в дальнейшем назначалась ему самому. А уж это н
епростительно.
Таковы были мысли и соображения Элизабет Эллиот; такие заботы омрачали,
такие волненья разнообразили неизменную, блистательную, благополучную
и пустую жизнь ее; такие чувства украшали долгое, ровное течение сельско
го досуга, ибо у нее не было ни привычки отдавать его на служенье ближним,
ни талантов и занятий увлекательных, которые отнимали бы его.
Но вот уму ее представилось вдруг новое отвлечение. Отца стали одолевать
денежные заботы. Она знала, что теперь он берется за «Книгу баронетов», чт
обы увести свои помыслы от изобильных счетов и пренеприятнейших намеко
в мистера Шеперда, своего поверенного. Киллинч был хорошее поместье, одн
ако ж не вполне отвечал понятиям сэра Уолтера об образе жизни, приличном
его владельцу. Покуда жива была леди Эллиот, хозяйственная опытность ее
и умеренность удерживали сэра Уолтера в границах его дохода; но вместе с
нею ушло и благоразумие, и ныне сэр Уолтер неизменно тратил более, нежели
предполагал его доход. Меньше решительно нельзя и было ему тратить; он по
зволял себе лишь то, что неукоснительно требовалось для сэра Уолтера Элл
иота; и хотя упрекнуть его положительно мы не вправе, он не только все боле
е погрязал в долгах, но так часто принужден был с них слышать, что сделалос
ь наконец невозможно и долее утаивать их от дочери. Он мягко намекнул ей о
них прошедшей весною в Лондоне; дошел даже и до того, что сказал: «Не сокра
тить ли нам расходы? Как ты полагаешь, нельзя ли нам хотя бы в чем-нибудь их
урезать?» И Элизабет, надобно ей отдать должное, в первом порыве нежной же
нской отзывчивости, тотчас усердно задумалась над его словами и предлож
ила в конце концов две статьи экономии: отказаться от глупой благотворит
ельности и покамест не обставлять гостиную заново; и уж потом только при
шла ей в голова новая счастливая мысль не везти на сей раз из Лондона пода
рка для Энн, как повелось было у них ежегодно. Но мер этих, при всей их разум
ности, недостаточно было для предотвращения зла, которое сэр Уолтер прин
ужден был вскоре открыть перед нею полностью. Элизабет, однако, не могла у
же предложить ничего более действенного. Она полагала себя несчастной и
обойденной, как и отец ее; и ни один из них не видел способа ограничить рас
ходы, не роняя при этом достоинства и непосильно не жертвуя собственными
удовольствиями.
Сэр Уолтер мог свободно располагать лишь незначительной частью именья;
но будь он даже и вправе расточить его все до последнего акра, это ничего б
ы не переменило. Он снизошел до того, чтобы кое-что заложить, но никогда бы
не мог он снизойти до продажи. Нет, он не мог порочить так свое имя. Киллинч-
холл должен был достаться потомству единым и нераздельным, каким он неко
гда перешел к нему самому.
Два доверенных лица, мистер Шеперд, живший в ближнем городке, и леди Рассе
л были призваны для совета; и от них отец и дочь ожидали решения, как им изб
авиться от неприятностей и уменьшить траты, не вредя ни вкусу, ни чести.

ГЛАВА II

Будучи адвокатом осмотрительным и осторожным, мистер Шеперд, как бы ни о
тносился он к сэру Уолтеру, предпочитал, чтобы кто-то другой навлекал его
недовольство, а потому и просил уволить его даже от самомалейшего намека
, советовал всю надежду положить на безошибочную мудрость леди Рассел и
вполне ожидал от ее здравого смысла тех именно важных мер, которые и нахо
дил единственно верными.
Леди Рассел приняла дело близко к сердцу и долго над ним билась. Суждения
ее и всегда отличались более здравостью, нежели скоростью, а на сей раз он
а особенно затруднялась из-за неразрешимого как будто противоречия. Сам
а она была женщина с чистым сердцем и чувством чести очень точным. Но она т
ак боялась задеть сэра Уолтера, так пеклась о репутации его семейства, ме
рила потребности его по такой аристократической мерке, как только и можн
о было ожидать от особы, наделенной столь высокой душой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12