Он теоретизирует, а всю практическую
работу проводят другие. Он предлагает схему экспериментов, а осуществляют
их другие - опытные, обученные волшебники. Но сэра Томаса не оставляла
страстная мечта самому проводить свои эксперименты. Видеть, как другие
используют во зло то, на что он сам не способен, было для сэра Томаса как
острый нож.
- Беда в том, - продолжал сэр Томас, - что у меня нет никаких
ниточек. Я не слышал ни о каком заговоре с целью убийства лорда
Кембертона. Не могу даже представить себе, чем мог он помешать братству.
Конечно же, это не значит, что нет какой-нибудь причины, мне неизвестной.
- А не занимался ли он, часом, расследованием деятельности братства?
- По крайней мере, мне это неизвестно. Разумеется, он мог
расследовать дело, касающееся кого-то, кто связан с братством.
Лорд Дарси в задумчивости разглядывал табак, тлеющий в трубке.
- И тогда этот гипотетический кто-то использовал богатые возможности
братства, чтобы избавить себя от угрозы разоблачения или от того, чем ему
был опасен лорд Кембертон?
- Вполне возможно, - согласился сэр Томас. - Но тогда эта
предполагаемая личность должна стоять довольно высоко в иерархии
внутреннего круга. И даже в таком случае крайне сомнительно, чтобы они
пошли на убийство в чьих-то личных интересах.
- А совсем необязательно, чтобы эти интересы были личными. Ну вот,
скажем, если Кембертон обнаружил, что некий житель этого города является
польским агентом, но не знал при этом, что тот связан заодно еще и с
братством. Что может случиться в такой ситуации?
- Вполне возможно, - повторил сэр Томас.
Покончив с изучением гобелена, он повернулся к лорду Дарси.
- В таком случае он и другие польские агенты вполне могли прикончить
лорда Кембертона. Только это ничуть нас не подвигает, милорд. После многих
месяцев работы у меня все еще нет ни малейших указаний на то, что кто-либо
из внутреннего круга связан с Польшей. Более того, внутренний круг состоит
из семи человек, и по крайней мере троих из них я все еще не сумел
опознать.
- Они скрывают свои лица?
- В некотором смысле. Рядовые члены братства являются на собрание в
белых одеяниях с капюшонами вроде монашеских; внутренний круг выделяется
зелеными одеяниями с капюшонами, полностью закрывающими лицо - за
исключением отверстий для глаз. Считается, что их никто не знает, но я
лично сумел точно опознать четверых, а пятого - предположительно.
- Почему же тогда вы говорите, что не можете опознать по крайней мере
троих из них? Почему такая осторожная оговорка?
Сэр Томас улыбнулся.
- Это очень умные люди, милорд. На собраниях их всегда семеро, но в
действительности - больше. Может быть, даже целая дюжина. На любом
конкретном сборище в зеленое одеты семеро, а остальные - в белое. И они
время от времени меняются одеяниями, так что члены братства, не имеющие
отношения ко внутреннему кругу, считают, что мастер имярек во внутренний
круг не входит - они же видели его в обычной белой одежде.
- Если я правильно понимаю, ни на одно собрание не приходят все
одновременно, - сказал лорд Дарси. - В противном случае этот фокус
потихоньку раскрылся бы.
- Совершенно верно, милорд. Приходят те, кому сообщили дату, время и
место.
- А где обычно проводятся эти собрания?
- В лесу, милорд. Поблизости от города есть несколько подходящих
рощиц. Все абсолютно безопасно. Вокруг расставляют часовых, которые сразу
поднимут тревогу, если появится стража. Ни один обыватель не решится и
близко подойти, а сообщить офицеру короля - тем паче: все они до смерти
боятся братства.
- Вы говорите, их - семеро. Почему, интересно?
- Опять суеверие, милорд, - сэр Томас сардонически рассмеялся. -
Считается, что это мистическое число. А ведь любой ученик волшебника может
сказать вам, что универсальным символическим значением обладает только
пятерка.
- Конечно же, - согласился лорд Дарси. - Неодушевленная природа
стремится избегать пятиричности.
- Вот именно, милорд. Не бывает пятигранных кристаллов. Даже
додекаэдр, правильный многогранник с двенадцатью пятиугольными гранями, в
природе никогда не встречается. Не стану излагать вам всю эту длинную
математику, но, если верны мои последние теоремы, гипотетические
"первичные составные элементы" материальной вселенной не могут появляться
в комбинациях по пять. Вселенная, построенная из таких совокупностей,
распалась бы в прах за неуловимую долю секунды.
Он улыбнулся.
- Конечно же, этим "кирпичикам", если они и существуют, суждено
навсегда остаться гипотетическими - они ведь должны быть столь малы, что
их не рассмотришь и в сильнейший микроскоп. С тем же успехом можно
пытаться рассмотреть геометрическую точку на геометрической линии. Все это
- символические абстракции: они очень удобны для работы, однако реальное
их существование крайне сомнительно.
- Понимаю. Однако, с другой стороны, живые существа?...
- Живые существа проявляют пятиричность. Морская звезда. Многие
цветы. Пальцы человеческих конечностей. Пять - это очень мощное число,
милорд, очень важное для магии, что видно по обширному применению пентакля
и пентаграммы во многих областях тауматургии. Используется и шестерка,
ведь слово "гекс", которым иногда называют заклинание, происходит от
"гексагона", шестиугольника, изображенного на Соломоновой Печати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24