Вера в сверхъестественные свойства оборотней проистекают также от первичного тотемизма древности. С. А. Токарев пишет в своем труде «Ранние формы религии»: «…существует родовой, фратриальный, групповой, половой и индивидуальный тотемизм».Каждая из этих разновидностей имеет свои особенности и с точки зрения теории оборачивания. Родовой тотемизм древности (вера в покровительство определенного животного над группой лиц, связанных кровными узами) сохранился до наших дней как убеждение в способности членов какой-либо семьи оборачиваться в это животное, причем свойство это передается из поколения в поколение. В европейской традиции такие качества фигурируют как негативные, по типу проклятия, тяготеющего над родом за грехи его прародителей. Фратриальный тотемизм связан с животным — покровителем племени, и, например, в Африке есть целые племена, члены которых убеждены, что обладают способностью оборачиваться в леопардов, гиен, носорогов и пр. Такие племенные тотемы нередко фигурируют затем в качестве геральдических эмблем и даже государственных символов. Лев и орел, так распространенные в государственных гербах у европейцев, несомненно, в древности были такими животными — племенными покровителями. Ведь и по сию пору в Америке орел фигурирует как первопредок и покровитель индейских племен.Групповой тотемизм чаще всего связан с определенным родом деятельности. То или иное животное считается покровителем охоты, войны, домашнего очага или детей до юношеского возраста. Также встречаются и разные покровители, например, воинских кланов в одном и том же племени, то есть возникает дифференциация уже внутри группы.Особую категорию тотемизма составляют животные — покровители тайных племенных союзов, чаще всего мужских, но в мировой практике встречаются и женские тайные союзы. Тогда животное-покровитель наделяется способностью к магии и колдовству, а членов этого союза априорно считают оборотнями, способными принимать облик тотемного животного (колдуны-гиены в Африке, например). В случае же животных — покровителей воинских кланов нередко личные качества становятся определяющими при зачислении юноши под покровительство того или иного тотемного животного.Традиция группового тотемизма в культуре сохранилась в виде ношения эмблем животных, принятых как символ, например, в футбольных командах (быки, пантеры и пр.) или даже политических партиях (осел и слон у американских партий). В древности же эмблемой служила не картинка на футболке, а, как правило, кусок шкуры или даже голова, череп тотемного животного. Например, исторически доказано, что рогатые шлемы древнеевропейских народов происходят от черепов с рогами, надевавшихся когда-то на голову при обряде посвящения воинов. Индейские и сибирские шаманы при камланиях нередко покрывают голову выпотрошенной и высушенной головой тотемного животного. Групповой воинский тотемизм, описанный в настоящем сборнике, был тесно сопряжен с убеждением, что посвященные члены клана способны оборачиваться в животное-покровителя и стаями рыскать по окрестностям, нередко принося ущерб не только врагам, но и другим членам своего же племени.Групповой тотемизм, как считает С. А. Токарев, был прародителем тотемизма индивидуального, веры в личных духов-покровителей из животного, растительного или даже потустороннего царства.Теперь о тотемах. Существуют как бы традиционные тотемы для колдунов и знахарей, и животные, служащие прообразами этих тотемов, приобретают в глазах племени, где живут шаманы, особую роль. Они часто табуированы (это начальные стадии появления «божественных» животных) для охоты и промысла, а те, кто подозреваются в содружестве с темными силами, могут быть объектом не только страха и почтения, но и истребляться. Традицию «охоты на ведьм» средневековая Европа унаследовала из очень древних времен, ибо и в дохристианской Африке существовал не только институт колдовства, но и социальные методы подавления его проявлений. Человека, заподозренного в колдовстве, в африканских племенах топили, сжигали, забивали камнями задолго до появления там христианской и исламской догм. Вообще-то, с точки зрения архаического общества, всякое отклонение от существующих стандартов рассматривалось как проявление демонических сил. Человека, страдающего кожными заболеваниями, вполне могли уничтожить не как носителя заразного недуга, а как сосуд, в который вселился злой дух. Средневековое европейское сознание унаследовало типичный для архаики стереотип непреодолимого барьера между человеком природным (человекозверем) и человеком социальным.Итак, архаическое общество изначально ставит социальное выше природного, и последнее рассматривается как элемент стихии, хаоса, проявление сил зла. Именно в архаическом обществе все проявления обо-ротничества приобретают сугубо негативную оценку, а люди, подозреваемые в подобном, становятся объектом социального преследования. В средневековье европейцы интерпретировали данный стереотип в персонификации дьявола как Лесного Человека, о чем неоднократно упоминается в данной книге. Лес при этом считался его владением, и соответственно люди, попадавшие под его «юрисдикцию», приобретали облик зверей. Психологический парадокс средневековых схоластов именно и состоял в том, что они не могли выйти из догматического противоречия: если природа человека суть природа божественная, то откуда там «дефекты» в виде зла и оборотничества, а если природа есть порождение дьявола, враждебное человеку, то как провиденциальный умысел допускает торжество зла в «царстве господнем»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147