Что значит одна жизнь, как бы ты ни любил этого человека, по
сравнению со множеством жизней, которые заберет джихад? Можно ли страдания
одного противопоставить мучениям миллионов?
- Любимый? - вопросительно произнесла Чани.
Он закрыл ей рот рукой.
Я сдамся сам, подумал он. Я попытаюсь, пока у меня еще есть силы,
найду щель, через которую не пролететь и птице. Бесполезная мысль, и он
это знал. Джихад последует за его тенью.
Что он может ответить? Как объяснить тем, кто обвиняет его в
несусветной глупости? Кто поймет?
Он хотел только оглянуться и сказать: "Вот! Вот мир, в котором я
существую... Смотрите - я исчезаю! Никакая сеть человеческих желаний
больше не поймет меня! Я отрекаюсь от своей религии! Этот великолепный миг
- мой! Я свободен!"
Пустые слова.
- Вчера у Защитной стены видели большого червя, - сказала Чани. -
Длиннее ста метров. В том районе теперь редко появляются такие большие
черви. Я думаю, их прогоняет вода. Говорят, этот червь пришел звать Муад
Диба домой, в пустыню. - Она ущипнула его. - Не смейся надо мной!
- Я не смеюсь.
Пол, удивленный живучестью мифов Свободных, чувствовал, как сжимается
его сердце. Происходит нечто, влияющее на его линию жизни, - адаб,
требовательное воспоминание. Он вспомнил свою детскую комнату на
Келадане... темную ночь в каменном помещении... видение! Один из самых
первых случаев его предвидения. Он чувствовал, как разум его окунается в
это видение, видел сквозь затуманенную память (видение в видении) линию
Свободных в запыленных одеждах. Они двигались мимо щели в высоких скалах и
несли что-то продолговатое, завернутое в ткань.
Пол слышал свой собственный голос и видении: "Много было хорошего...
но ты была лучше всех..."
Адаб освободил его.
- Ты лежал так тихо, - прошептала Чани. - Что это было?
Пол вздрогнул, сел и отвернул лицо.
- Ты сердишься, потому что я была на краю пустыни, - сказала Чани.
Он молча покачал головой.
- Я пошла туда, потому что хочу ребенка.
Пол не мог говорить. Он чувствовал, как его захватило это раннее
видение. Ужасная цель! Вся жизнь его в этот момент представилась ему
веткой, дрожащей после взлета птицы, а эта птица была - возможность.
Свободная воля.
"Я уступаю оракулу", - подумал Пол.
И почувствовал, что, уступая, он закрепляется на единственно
возможной линии жизни. "Неужели, - подумал он, - оракул не просто
предсказывает будущее? Неужели оракул создает его?" Он давным-давно попал
в сеть, и теперь ужасное будущее надвигалось на него со своими зияющими
челюстями.
В мозгу его вспыхнула аксиома Бене Джессерит: использовать грубую
силу - значит, оказаться во власти гораздо более могущественных сил.
- Я знаю, что сердит тебя, - сказала Чаны, дотрагиваясь до его руки.
- Да, племена возобновили старые обряды и кровавые жертвоприношения, по я
в этом не участвовала.
Пол, весь дрожа, сделал глубокий вдох. Поток его видений расширился и
превратился в тихую глубокую заводь. Течение же ушло далеко, за пределы
его досягаемости.
- Я хочу ребенка, - просила Чани, - нашего ребенка. Разве это так
много?
Пол погладил ее руку и отодвинулся, потом встал с постели, погасил
шары, подошел к балконному окну и откинул занавеси. Прямо перед ним в
ночное небо поднималась стена без окон. Пустыня могла вторгаться сюда
только своими запахами. Лунный свет падал в сад, освещал деревья, влажную
листву. Пол видел пруд, в котором отражались звезды. На мгновение он
увидел этот сад глазами Свободного: чуждый, угрожающий, опасный изобилием
воды.
Он думал о продавцах воды, исчезнувших после того, как он стал щедро
раздавать воду. Они его ненавидят, он убил прошлое. Были и другие, даже
те, что сражались за драгоценную воду. Они ненавидели его за то, что он
изменил их жизнь. По мере того как, повинуясь приказам Муад Диба,
изменялась биология планеты, усиливалось и сопротивление людей. Разве не
самонадеянно, думал он, пытаться взять верх над целой планетой? А если ему
это удастся, то его ждет вся Вселенная. А с ней он сможет справиться?
Он резко задернул занавеси и повернулся в темноте к Чани. Ее водные
кольца звенели, как колокольчики пилигримов. На ощупь он пробрался к ней и
встретил протянутые руки.
- Любимый, - прошептала она, - я растревожила тебя?
Руки ее, обнимая его, скрыли видения будущего.
- Не ты... - ответил он. - О... не ты.

4
"Появление защитного поля и ласгана с их взрывным
взаимодействием, смертельным и для нападающего, и для
обороняющегося, наложили определенные ограничения на
технологию вооружения. Мы не будем вдаваться в особую роль
атомного оружия. Тот факт, что любая Семья в моей Империи
может так развернуть свое атомное оружие, чтобы уничтожить
планетарную базу пятидесяти и более Семейств,
действительно вызывает некоторую нервозность. Но все мы
располагаем планами развернутых предохранительных мер
против опустошения. Союз и Ландсраад удерживают контроль
над атомным оружием в своих руках. Нет, меня больше
заботит развитие человека как особого типа оружия. Здесь
буквально неограниченное поле для изучения, которым пока
мало кто занимался".
"Муад Диб: лекция в военном колледже".
Из хроники Стилгара.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12