Вдобавок множество веревочек и тряпочек были пришиты только одной стороной и свободно свисали, еще более отвлекая потенциального наблюдателя. Глядя на эту одежку, Алианна внезапно поняла, как ее спутник мог с такой легкостью раствориться в тенях. Но…
— Но, Пакрат, — сказала она мягко. — Я собираюсь идти по снегу. Все эти полосочки были бы великолепны в неосвещенной комнате или на улице, но на белом я буду видна почти так же хорошо, как в плаще Мечей Божьих.
Пакрат ухмыльнулся.
— А, — сказал он, — вот здесь ты не права… Видишь?
Он повернул плащ другой стороной, и она увидела, что с изнанки он был сделан точно так же, но из кусочков грязно-белого, бледно-голубого и бледно-зеленого и мириад оттенков легчайше серого.
Изумленная такой блестящей выдумкой, Алианна приняла у него плащ.
— Спасибо, Пакрат, — сказала она. — Это… — Она не находила слов. — Это невероятно. Сколько трудов ушло, чтобы сделать такое?
— О, это не только я, — сказал он добродушно. — Это семейная реликвия. Досталась мне от бабки, она была в свое время легендарной воровкой. Она оставила его моему отцу, а тот передал моей мамаше перед тем, как его повесили. Мать хранила эту шмотку для меня, пока я не подрос настолько, чтобы ею воспользоваться. Мы все дошивали его понемножку, чуть-чуть там, чуть-чуть здесь…
Жаль только, что никому из вас не пришло в голову хоть раз его постирать.
Алианна мысленно одернула себя. Возможно, патина копоти, жира и грязи была составной частью камуфляжа. И если крылатые хищники охотятся по запаху, этот, несомненно, смутит их.
— Лучше бы поторопиться, — мягко сказал Гальверон от двери. — У них было достаточно времени, чтобы соорудить ловушку.
— Давай скорее, — подстегнул Пакрат. — Надевай.
Алианна повиновалась.
— Я возьму его только на время, ладно? Я верну его тебе завтра.
Она протянула свой темный плащ Гальверону и обернула непрезентабельную одежку Пакрата вокруг плеч, бледной стороной вверх, поверх своего мешка. К ее удивлению, он был таким легким, что она не почувствовала никакого дополнительного веса.
— И капюшон, — напомнил Пакрат.
Алианна ощутила брезгливость при мысли о том, чтобы натянуть грязную тряпку, населенную блохами, вшами и Мириаль знает, кем еще, на волосы. Ей пришлось напомнить себе, что эго действительно хороший камуфляж. В конце концов, гнид и вшей можно вывести, а вот если ее распотрошат, то это уже навсегда. И если грязный плащ поможет этого избежать, то кто она такая, чтобы жаловаться?
Мириаль, помоги мне!
С содроганием она надвинула капюшон, уверяя себя, что это только ее воображение заставляет ее скальп начать зудеть и чесаться. Глядя в сияющее лицо Пакрата, она выдавила улыбку и еще раз поблагодарила его.
Скорее бы Алестан начинал. Чем скорее я доберусь до храма, тем скорее смогу снять проклятую штуковину.
Брат словно уловил ее мысли. Сверху донесся грохот, и камни Цитадели задрожали. Снаружи она услышала вопли хищников, какие-то капли дождем посыпались на снег. Гальверон приоткрыл дверь.
— Выбирайся во двор по возможности быстро, — прошептал он. — Удачи.
Алианна сделала глубокий вдох и быстро побежала, низко пригибаясь к земле, из двери налево. Так она могла держаться у стены, используя ее одновременно как проводника и как прикрытие. Двор с его высокими стенами был погружен во тьму, воздух был плотным и ледяным, заполненным кружащимся снегом. Ближе к Цитадели земля была засыпана влажными черными ошметками. По-видимому, взрыв Ареома зацепил по крайней мере одну жертву.
Крылатые темные тени мерещились ей там и тут, заставляя девушку холодеть и вжиматься в камень, но затем все твари, кажется, направились к крыше Цитадели. Иногда ползком, иногда двигаясь перебежками от одного укрытия к другому, предводительница Серых Призраков продолжала свой путь к краю двора. Это легкая часть пути, напомнила она себе. Обширное открытое пространство перед Храмом, заваленное останками мертвых горожан было еще впереди.
Удивительно, но Пакратов «плащ-невидимка» и в самом деле приносил пользу. Не то чтобы он заставлял ее хотеть предпринять ненужный риск, но, казалось, помогал двигаться еще более тихо и незаметно, чем обычно. Сверху, с крыши Цитадели, ветер доносил до нее крики крылатых хищников, дерущихся за еду.
Пожалуйста, пусть они едят друг друга, или по крайней мере бедного Тоселя. Пусть жертвой не окажется мой брат.
Но задумываться в этот момент об Алестане означало отвлечься от своей собственной задачи. Такое могло стоить ей жизни. Завтра. Завтра Алианна узнает, выжил ли он. Воровка заставила себя бежать дальше и думать только о себе и своем пути сквозь ночь.
Девушка достигла входа во двор Цитадели, не встретив никаких препятствий, и почувствовала, что ее надежда возрождается. Укрывшись в тени арки, она вгляделась в огромную открытую площадь перед Храмом, и у нее перехватило дыхание от ужаса.
Хищники вокруг Цитадели были сметены ловушкой, но остальные их собратья были здесь. Куда бы Алианна ни посмотрела, она видела крылатые фигуры, восседавшие подобно зловещим горгульям на кучах закоченевших тел. В узких окнах храма горели яркие фонари, по-видимому, поставленные там в попытке отпугнуть ночных тварей и не дать им приблизиться к зданию. Бледный свет рассеивался падающим снегом, но тем не менее его хватало, чтобы рассмотреть тварей, занятых жутким пиром. Сотни крылатых чудищ были повсюду. Девушка могла видеть злобные сверкающие глаза, отражающие свет фонарей алым мерцанием, когда время от времени одно из них отрывалось от еды и окидывало площадь пристальным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137