Зато Наталья проявила бдительность – подслушала этот важный разговор. И как только он закончился, сразу же помчалась к сестре.
– Лаура, я должна тебя огорчить!..
– Не надо! Беременных женщин нельзя расстраивать. Это вредно для ребенка.
– Но тебе необходимо это знать. Такая новость!..
– Неужели Эдуарда тоже беременна? – засмеялась Лаура. – Это было бы забавно! Только она никогда не сможет родить. А у меня будет чудный малыш!
– Лаура, уймись и послушай!
– Отстань! Я сейчас размышляю над тем, где разместить детскую. В квартире Марселу надо все устроить по-другому. Точнее – в нашей квартире! Я не хочу, чтобы мой мальчик находился в той же комнате, где раньше был ребенок Эдуарды. Там может сохраниться дурная энергия.
– Нет, ты все же чокнутая! – не удержалась от замечания Наталья.
– А ты еще молодая и глупая, – парировала Лаура, – если не понимаешь таких важных вещей. Я должна всеми средствами выветрить оттуда враждебный дух Эдуарды! Продезинфицирую мебель, позову какую-нибудь добрую колдунью… Или даже лучше – приглашу священника, чтобы он освятил наш семейный очаг…
– Ты просто дура! Идиотка! Размечталась о семейном очаге, а твой Марселу проводит медовый месяц в Ангре! С Эдуардой! – решила больше не щадить сестру Наталья.
– Ты врешь! Это мама попросила тебя сказать мне такую гадость?
– Нет.
– А кто? Отец? Наверно, еще и денег дал за услугу?
– Не надо меня оскорблять. Лучше дослушай, что я тебя скажу.
– Да зачем я стану слушать всякие глупости? Это же полный бред – медовый месяц Марселу с Эдуардой! Как тебе в голову пришло такое!
– Я ничего не выдумывала. Это Бранка только что сказала маме. Они беседовали в гостиной…
– Все против меня! Все! – истерично выкрикнула Лаура, у которой больше не осталось сомнений в том, что Наталья говорит правду. – И этот идиот!.. Как он мог?!
– Если ты имеешь в виду Марселу, то он ведь никогда не обещал на тебе жениться, – подлила масла в огонь Наталья.
– Но он и с Эдуардой жить не будет! Клянусь, я этого не допущу! Не остановлюсь ни перед чем. Сведу ее в могилу, но Марселу будет моим! И мы вместе с ним будем растить нашего ребенка!
– Ты говоришь страшные вещи! Вспомни, что тебя слышит твой ребенок!
– Ничего, он поймет, что я всего лишь намерена бороться за его счастье.
– Но с кем? С Эдуардой, которая не сделала тебе ничего дурного? С Марселу, который тебя не любит?
– Может, и не любит, – внезапно поникла Лаура. – Ну и черт с ним! А мой ребенок все равно будет знать, кто его отец. Если даже у Марселу хватит наглости потребовать от меня доказательства, то я сделаю анализ на ДНК и ткну этой бумажкой в его распрекрасную физиономию! Пусть знает, как меня предавать!
– Лаура, мне тебя жалко. Что ты наделала! – со слезами на глазах произнесла Наталья.
– Не расстраивайся, – приободрила ее Лаура, найдя в себе силы утешить сестру. – Один бой я проиграла, но войну в целом – выиграю. Этой парочке никогда не видать счастья! Они все равно разбегутся в разные стороны, вот увидишь.
А между тем Эдуарда и Марселу уже вторые сутки проводили в Ангре и, заново узнавая друг друга, наслаждались вновь обретенным счастьем.
Именно это слово – счастье – то и дело звучало в их разговорах, но отныне оно было наполнено иным, конкретным содержанием. Если раньше они только мечтали о каком-то неясном, идиллическом – а потому и несбыточном – счастье, то теперь явственно ощущали его сладковато-солоноватый вкус, который был для них сейчас особенно дорог и приятен.
Когда они катались на яхте и Марселу, разогнав ее до бешеной скорости, спросил Эдуарду: «Ты чувствуешь вкус свободы?», она так прямо и сказала: «Я чувствую вкус счастья!»
И Марселу счел это определение более точным, более соответствующим их нынешнему состоянию.
Особенно же их радовало то, что и Марселинью здесь, похоже, все нравилось.
– Ты видишь, как у него блестят глазки? – говорила Эдуарда. – Еще бы! Вокруг столько нового!
– Когда он чуть-чуть подрастет, я научу его плавать и удить рыбу! – строил далеко идущие планы Марселу. – А пока просто искупаю в море. Можно?
– Я не знаю… Вообще-то он еще маловат…
– Так я же буду держать его на руках! Только окуну разок. Вдруг ему понравится?
– Ну давай попробуем, – с некоторой опаской согласилась Эдуарда.
Когда же малыш восторженно завизжал и захлопал ручонками по теплой, искрящейся солнечной лазурью воде, Эдуарда, стоя на берегу, буквально запрыгала от счастья.
Да, это было огромное, неописуемое счастье: видеть их вместе – отца и сына!
– Я не узнаю тебя, – сказала она за ужином, когда Марселинью уже сладко спал. – Ты даже не привез сюда никаких деловых бумаг.
– О чем ты говоришь! Какие могут быть бумаги, когда я чуть было не потерял тебя и сына! Знаешь, когда ты ушла, я впервые растерялся и усомнился в нужности того, чему до сих пор посвящал свою жизнь.
– Я тоже растерялась.
– Но ты довольно быстро сумела взять себя в руки.
– Пришлось! Хотя все это далось мне ценой больших страданий. Я теперь стала гораздо жестче и критичнее относиться к себе и к другим людям.
– А я признаюсь, что мне нравится тебя слушать. Даже когда ты меня критикуешь.
– Я вовсе не ставлю перед собой такой цели! Просто пытаюсь понять, в чем мы оба ошибались и можно ли эти ошибки исправить.
– Я уверен, что можно! – с горячностью заявил Марселу. – Ты скоро убедишься, что я уже не тот холодный расчетливый бизнесмен, каким был прежде. Теперь я знаю, что это означает: любить! И то новое чувство, которое я сейчас к тебе испытываю, гораздо сильнее прежнего. Поверь мне!
– Я верю. Потому что и сама это же чувствую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90