Суд был назначен на следующую неделю. Она ждала его с надеждой и страхом. Адвокат, которого наняла Милена, уже не раз говорил с ней, но говорил не слишком обнадеживающе. А адвоката Бранки она и в глаза не видела, а беспокоить и дальше сеньору Моту не решалась, считая, что раз уж она попросила помочь сыну Лидии своих друзей, то они и помогают ему, а докучать им всем лишний раз своими просьбами не стоит.
Лидия каждый вечер ходила в церковь и молилась Пресвятой Деве Марии, прося сохранить ей сына.
– Ты – мать, – твердила она со слезами, – ты сама знаешь, каково это, потерять ребенка! Помоги невинному! Вызволи его!
Но в доме было и еще одно сердечко, которое страдало не меньше материнского, – сердечко Сандры. Сначала она просто скучала без старшего брата и поджидала его, спрашивая, когда же он вернется и почему так затянулась его командировка. Потом решила, что Фернанду за что-то на нее рассердился и не едет поэтому.
Когда Лидия рассказала сыну о переживаниях сестренки, Нанду расстроился. Он очень любил Сандринью – веселую, искреннюю, добрую. Она была в их доме озорным солнечным зайчиком, чья лукавая мордашка вызывала у всех ответную улыбку. Как же мрачно сделалось в доме, если и Сандринья загрустила.
– Я напишу ей письмо, мама, – пообещал он. – А ты опусти его в ящик, и я думаю, она успокоится.
«Милая моя сестренка! – писал Фернанду. – У меня очень много работы, не дают даже денечка, чтобы приехать домой и тебя обнять, а заодно и маму, и Орестеса. Но справляться с трудностями помогает мне моя маленькая сестренка. Я смотрю на твою фотографию, и мне становится веселее. Веди себя хорошо, слушайся маму, и тогда я привезу тебе подарок. Но будет это еще не скоро, так что наберись терпения.
Крепко тебя целую,
твой брат Фернанду».
Фернанду утешал сестру, а у самого на душе было ох как невесело. Он переходил от надежды к отчаянию, а от отчаяния к гневу. При одной мысли, что его, ни в чем не повинного, лишили свободы, отняли любимую девушку, у него сжимались кулаки. В эти моменты ему хотелось крушить все вокруг, и, попадись ему тот, кто так его подставил, он бы смел его с лица земли.
Но, видя отчаяние матери, Милены, он понимал, что и тут, в тюрьме, должен быть опорой для слабых женщин, что не имеет права поддаваться ни своему гневу, ни чувству безнадежности. Он должен был взять на себя всю тяжесть выпавшего на его долю горя и нести его достойно, тогда станет легче и его близким, за которых он болел всем сердцем.
Сандринья, получив письмо, была счастлива. Она показывала его всем клиенткам Лидии, объясняя, что скоро приедет ее братик и привезет ей подарок.
Но время тянется для маленького ребенка слишком медленно, ему трудно понять, почему надо так долго ждать, и Сандра вновь затосковала, осунулась, потеряла аппетит. Милена добилась, чтобы Нанду разрешили позвонить сестренке.
– Когда ты приедешь? Когда? – закричала обрадованная Сандра, услышав голос Нанду. – Ты помнишь, что у тебя скоро день рождения? Ты же не можешь отпраздновать его без нас! Мы тебя так любим!
– Понимаешь, дорогая, обстоятельства могут сложиться так, что я не смогу приехать. Поверь, я приложу все усилия, чтобы быть с вами, дома, но не все от меня зависит.
– Я не верю тебе, Нанду! Ты что-то от меня скрываешь!
Маленькая женщина, Сандринья своим чутким сердцем уловила беду, она не знала, что это за беда, но она ее чувствовала.
– Успокойся, Сандринья! Я тебя очень люблю, и если не приеду на свой день рождения, то, значит, нахожусь в полете. Не смей огорчаться, слышишь?
Лучше бы он этого не говорил. Сандра и представить себе не могла, что ее брат не приедет даже на свой день рождения.
Каждый вечер перед сном она читала молитву: «С именем Господа каждый день я ложусь и встаю. Ангел-хранитель, прошу, от напастей убереги мою семью! Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь!» А потом к привычным словам жарким шепотом прибавляла:
– Боженька! Скажи Нанду, чтобы он приехал к нам на свой день рождения. Я сама испеку пирог, и он задует свечки. А если Нанду все-таки не сможет приехать, сделай так, чтобы мама с папой отвезли меня в Сан-Паулу. Каждый вечер я прошу Тебя об одном и том же, и если Ты меня не услышишь, я больше молиться не буду.
Однажды молитву Сандры услышала Лидия и со вздохом сказала:
– Не забывай, дочка, что Боженьке приходится исполнять просьбы и других людей.
– Но у меня же особый случай, – возразила Сандра. – День рождения у человека бывает только раз в году.
– У других детей тоже могут быть особые случаи, – пыталась как-то смягчить настойчивость Сандры Лидия.
– Все равно! Вот обижусь на Него, будет знать! Нанду снится мне каждую ночь! Это же несправедливо!
– Конечно, дочка, несправедливо, – с этим не могла не согласиться и Лидия.
Сандра не говорила матери, но была уверена, что Нанду заболел, и от сочувствия к нему заболела сама. К вечеру у нее поднялась температура. Она лежала в жару и звала:
– Нанду! Нанду!
Орестес сидел возле постели и менял холодные примочки. Он рассказывал ей бесконечную сказку о рыцаре Черном Соколе, но сказка мало помогала.
Лидия вызвала врача, но, кроме жаропонижающего, он ничего не прописал, а как только лекарство переставало действовать, температура поднималась вновь.
– Ну придумай же хоть что-нибудь раз в жизни! – требовала Лидия у Орестеса. – Мы же не можем допустить, чтобы наша Сандра умерла!
– Да что ты такое говоришь?! – перепугался Орестес.
Ничего другого, как позвонить Милене и все ей рассказать, он придумать не мог. Но как оказалось, он выбрал действенного помощника.
Милена тут же приехала навестить больную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90