И хуже всего было то, что они потеряли надежду -
надежду на то, что все их страдания приведут к лучшей жизни в новом мире,
где не будет давящего ярма Бендсменов и тяжести орд бродяг, которые с
каждым поколением становились все многочисленнее. Эта надежда исчезла,
ушла мгновенно в небытие из-за одного инопланетянина. Для их поколения
надежда умерла. И может быть никогда не возродится.
Миглайн, глава временного Совета, заменяющий Джерана, бросил холодный
взгляд на Старка и сказал:
- Теперь вернутся Бендсмены и бродяги. Мы будем наказаны. Было ли это
преступлением или нет, но мы совершили глупость, доверившись людям из
другого мира. Хватит с нас, - он показал на корабль. - Эти люди - твои
братья. Иди.
Он повиновался. Больше ничего не оставалось делать. Пенкавр дал ему
ясно понять, что произойдет, если он вздумает убежать. А поскольку дело
было не только в Эштоне, но и в других заложниках, то ирнанцы постарались
бы, чтобы он не убежал.
Он шел один к звездному кораблю. Собаки Севера не могли оказать ему
никакой помощи. Его товарищи тоже. И он оставил за собой всех тех, кто
пришел с юга вместе с ним, чтобы снять осаду с Ирнана и Трегада: серого
ученика с Собаками, людей в Капюшонах из пустынь, Фалларинов с крыльями и
в темном оперении, братьев ветра, которые отдали свои ожерелья и пояса из
золота, чтобы заплатить выкуп.
Он оставил позади себя Ирнан, как оставляют тело человека, который
имел огромную ценность и важность, и вдруг внезапно умер.
Он оставил также и Геррит, Мудрую женщину Ирнана, которая была частью
его самого.
У них почти не было времени проститься.
- Когда придут Бендсмены, тебя не должно быть здесь, - сказал он. Об
этом он думал больше, чем о чем-либо другом. - Они убьют тебя, как и твою
мать.
Халк, высокий воин, прошедший вместе с ним половину планеты и
сражавшийся бок о бок с ним, жестко сказал:
- Мы найдем тайник, Темный Человек, не беспокойся о нас, подумай
лучше о своей собственной судьбе. Ты знаешь своих лучше чем я, но мне
кажется, что Пенкавр не желает тебе добра.
Геррит прикоснулась к его руке.
- Мне очень жаль, Старк. Я ничего этого не могла предвидеть. Если бы
я могла предупредить...
- Это ничего не изменило бы... - ответил Старк, - там Эштон.
Они расстались, не имея возможности проститься наедине.
Старк прошел мимо заложников-нотаблей, смотревших на него с ледяной
ненавистью и удивлением не потому, что он совершил ошибку, а потому, что
они вложили в него столько надежд, как в Темного Человека пророчества,
который должен был привести их к свободе. Заговорил с ним только старый
Джеран.
- Мы вместе прошли эту дорогу, - сказал он, - и она привела нас обеих
к несчастью.
Старк не ответил. Он спешил к тому месту, где стоял между стражниками
Эштон. Они вместе вошли на корабль.
Когда это было? Он не мог вспомнить. Он снова посмотрел на Эштона,
висящего на металлической раме.
- Когда...
- Тебя взяли вчера.
- Где мы? Далеко от Ирнана?
- Очень далеко. К западу и к югу. Слишком далеко, чтобы вернуться,
даже если бы мы были свободны. Твои друзья должны покинуть Ирнан до
следующего утра.
- Да, - сказал Старк.
Он спрашивал себя, представится ли ему когда-нибудь случай убить
Пенкавра.
Клетка была не так высока, чтобы он мог стоять в ней. Он мог
передвигаться в ней только на четвереньках. Он был так же гол, как и
Эштон, и ничто не могло послужить ему оружием. Не было даже камня.
У клетки не было двери, его сунули туда, когда он потерял сознание от
наркотиков, а затем приварили стальные прутья. Он попробовал согнуть один
прут, но все они были слишком крепки для него.
Он превозмог приступ бешенства и снова обратился к Эштону:
- Я помню, что Пенкавр меня допрашивал и помню уколы. Сказал ли я ему
то, что он хотел знать?
- Сказал, но говорил на родном языке, и он заставил меня переводить.
Но у аборигенов не было слов для обозначения того, что он хотел знать. Он
решил, что накачивать тебя наркотиками не имеет смысла - это только пустая
трата времени.
- Понятно, - сказал Старк, - он собирается воспользоваться мною. Он
пытал тебя?
- Нет еще.
Прилетели еще две "стрекозы" на полном режиме своих мощных моторов.
Они приземлились около корабля, рядом с двумя остальными, которые
прилетели раньше. Появились люди и стали выгружать цилиндрические баллоны,
набитые грубыми волокнами растения тлун, наркотика, действующего на разум.
На иноземных рынках за него платили золотом.
- Они начали грабить джунгли, - сказал Эштон. - День, кажется, был
удачным.
Старк подумал о другом.
- По крайней мере, у нас еще есть какой-то шанс.
Металлическая рама Эштона повернулась на конце веревки.
- В любом случае, я думаю, что он не оставит нас в живых. Ведь если
кто-нибудь из нас когда-нибудь доберется до цивилизации, то это будет
концом Пенкавра.
- Я знаю, - сказал Старк. - Я молчал не ради детей Матери Скэйта. - И
он снова попробовал прутья.
Появилась желтая птица. Она шла по желтой траве, и глаза цветов
наблюдали за ней. Птица остановилась под деревом Эштона и подняла глаза,
наклонив голову, чтобы следить за движением рамы. Птица была сантиметров
шестьдесят высотой, с очень сильными ногами, но летать она, как видимо, не
могла. Она полезла на дерево, с заметным щелканьем погружая свои сильные,
короткие когти в сухое дерево.
Оба мужчины смотрели на нее. Птица добралась до ветки, на которой
висел Эштон, прошла вдоль нее, остановилась над головой Эштона и
внимательно уставилась на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57