Должно быть, он, в великолепном костюме, читает «Уолл-стрит джорнэл». Когда Майкл появится в офисе, Тина может многозначительно посмотреть на него или сострить, но Клэр сомневалась, что он обратит на Тину внимание, разве что почувствует легкое раздражение. Она выкинула Майкла Уэйнрайта из головы.
Клэр встала. Она с удовольствием отправилась бы в Национальную галерею, обошла бы ее и выпила еще одну чашку чая. Клэр проголодалась, но сказала себе, что не будет завтракать, тратить деньги на автобус. Она сходит в музей, выпьет чашку чая и пойдет домой. Она пробыла в Лондоне меньше недели и уже прошла пешком больше, чем за год в Тоттенвилле. Но, так или иначе, здесь ходьба не была чем-то вроде зарядки. Это было подобно исследованию.
С тех пор как Клэр оставила Майкла в отеле, она стала меньше есть. Ни тебе рогаликов от Сая, ни кофе с кексиками в одиннадцать часов, ни завтраков, ни чаепитий, ни обедов. Клэр подумала о ломте хлеба и сыре, которые ждали ее в комнате. Надо было сделать бутерброд и взять с собой. Что же, теперь слишком поздно. Она поест, когда вернется домой, а потом, в восемь часов, пойдет в магазинчик миссис Патель, чтобы заняться работой. Таким был ее день.
В галерее было полно народу. Клэр давно не посещала подобные заведения и, двигаясь с толпой, поняла, что не знала, как смотреть живопись. Напротив – Дева Мария на портрете и ангел, спускающийся по крошечному лучу света, но, кроме красивого сочетания цветов, что это значило? Клэр решила понять, поэтому села на скамью напротив «Благой Вести». Она ждала терпеливо, уставившись на картину, пока гид с группой светловолосых женщин не остановились перед ней.
– Это классическое полотно, написанное в пятнадцатом столетии, называется «Благая Весть». Дева становится на колени, услышав от ангела весть о скором рождении Иисуса. Здесь мы видим иконопись мастеров того периода. Поскольку люди тогда были неграмотны, нужно было четко показать, что это именно Дева Мария, а не, скажем, Святая Анна или Святая Екатерина. Поэтому художники использовали символы. Поскольку она должна была родить Христа, она была как бы сосудом – справа мы видим вазу. Лилия – другой символ Девы, потому что зачатие считалось непорочным; она была, подобно лилии, безупречной в глазах Бога и человека. Святая Екатерина из Александрии была бы представлена колесом, на котором ее мучили. – Экскурсовод улыбнулась и посмотрела на группу. – В те дни не было гидов, так что холст должен был говорить за себя. Фра Филиппо справился намного лучше, – добавила она, и прежде, чем группа отправилась дальше, раздался легкий ропот несогласия.
Клэр продолжала сидеть на скамье, уставившись на картину. Она ничего не понимала в этих символах. Картина была бесподобна, но теперь она видела все иначе. Золотая ваза теперь выделялась, хотя Клэр и не замечала этого несколько минут назад. Изумительно изображенная лилия пылала. Через некоторое время Клэр прошла весь отдел средневековой живописи, разглядывая все картины, изображавшие «Благую Весть», и впервые замечая, что почти на всех действительно были лилии и вазы. Клэр подумала, что в них не было загадок – просто они говорили с ней на другом языке. Она решила, что когда пойдет в магазин Тоби в следующий раз, то купит книгу о средневековом искусстве. Она должна понять этот язык. Клэр вышла из музея, твердо решив замечать символы не только в живописи, но и в повседневной жизни.
Это была интересная, но очень длинная прогулка домой. Клэр была так утомлена – и прогулкой, и, наверное, нарушением ритма жизни, – что, когда она вернулась в свою комнату, пришлось прилечь. Девушка доела остатки скудной пищи, выпила немного воды и затем, несмотря на благие намерения, заснула.
Было почти десять, когда она открыла глаза. Сперва Клэр не могла понять, где находится, а потом до нее дошло, что она на два часа опоздала к миссис Патель. Девушка вскочила и даже не переодела измятую одежду. Она чуть не забыла взять ключ от комнаты – настолько была взволнованна. Клэр неслась вниз по лестнице и по улице. Она остановилась перед небольшим гастрономом в то самое время, когда миссис Патель подошла к двери.
– Наконец-то, – сказала миссис Патель. Клэр кивнула, задыхаясь от бега.
– Извините, – проговорила она. – Я…
– Вы опоздали. Очень, очень опоздали. Теперь мне не нужна ничья помощь.
Клэр опустила голову. Скорее всего, оправдываться бесполезно. Она была смущена, и, что удивительно, на глаза выступили слезы. «Как глупо, – подумала она. – Ведь это не такая уж завидная работа». Клэр уже хотела отвернуться, чувствуя себя глупой и виноватой, но подняла голову.
– Я могла бы просто помогать вам – бесплатно, – предложила она и посмотрела вниз, на выступающий живот миссис Патель.
– Хорошо, можете опустить решетку. – Миссис Патель указала на железные ворота, прикрепленные намного выше ее головы. – Но я не собираюсь платить вам. – Клэр кивнула и сделала все, что ей сказали. – Только до середины, – резко произнесла индианка. – Теперь идем со мной в магазин. – Миссис Патель неловко нагнулась под воротами после того, как их застопорили, и, как только они обе вошли, вручила Клэр метлу. – Начните с задней части магазина, – велела она. – И не заметайте пыль под полки, – добавила она.
Клэр взяла метлу, дошла до конца первого прохода и начала работать. Первые минуты она чихала и ее глаза слезились. Здесь явно давно не подметали. Миссис Патель была в передней части лавки, делая что-то за прилавком. Клэр снова сосредоточилась на уборке, но, когда дошла до середины первого прохода – а их было четыре, – ей пришлось подойти к хозяйке и спросить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137