Затем, словно с усилием воли взяв себя в руки, он сказал резко:
— Мне кажется, вы должны объяснить мне с самого начала, что это все означает. Я в полном недоумении.
При этих словах он отпустил ее, и Лоретта, вся дрожа, показала на деревянную скамью под деревьями в глубине сада.
Она чувствовала, что не может управлять своим голосом, что онемела.
И молча направилась к скамье, зная, что Фабиан идет за ней.
И с грустью заметила, что он сел как мог дальше от нее.
Он чуть повернулся к ней и сказал все тем же резким тоном:
— Прошу вас, начните с самого начала, чтобы я наконец понял.
— К-к-как могла я подумать… как могла я вообразить… что вы… не знали?
Фабиан не ответил, и секунду спустя она продолжала с тихой печалью, такой непохожей на ее обычный тон:
— Папа вернулся со скачек на прошлой неделе и… и сказал мне, что его лошадь… выиграла у лошади… дюка де Соэрдена.
Она думала, Фабиан что-нибудь скажет, но он молчал, и, взглянув на него, она увидела, что его губы сжаты в узкую линию.
— Папа был в восторге, — продолжала она. — И не только из-за победы своей лошади, но и потому что… дюк… предложил, чтобы я… вышла за его… сына.
— И вы согласились?
— Я… я пыталась убедить папу, что и речи быть не может о том, чтобы я вышла за человека, которого никогда не видела… и не люблю.
— А что ответил он?
— Пришел в ярость, как с ним бывает, и сказал, что я выйду за маркиза де Соэрдена, даже если ему придется тащить меня к алтарю силой… потому что это отличная партия… и он ее… одобряет.
Вновь она взглянула на Фабиана и увидела, что теперь он смотрит куда-то вдаль, и продолжала тоскливо, понимая, как он разгневан.
— Я знала, что бесполезно… спорить с папой… или умолять его… и тут я подумала, есть только один способ… убедить его, что я не могу… выйти за вас… Поехать в Париж и… узнать, какой вы… так, чтобы вы не знали… кто я.
— Так вы полагали, что есть что-то такое, о чем можно узнать?
— Я думала, что да… потому что со всем… так торопились… Вы должны были погостить у нас неделю Аскотских скачек… и сразу же предполагалось объявить о нашей помолвке на балу… который папа намерен дать… здесь по окончании скачек.
И не глядя на него, она знала, что Фабиан возмущен еще больше.
Она ощущала его флюиды и сказала себе, что каждое слово все больше губит ее счастье.
Она убивала все, что составляло смысл ее жизни.
— Я… вспомнила, — продолжала она после паузы, — что моя кузина Ингрид, о которой не разрешалось даже упоминать, живет в Париже, и я узнала ее адрес у нашей старшей горничной, которая теперь живет в деревне. Она француженка.
— И вы поехали во Францию одна?
— Нет, с Мари, и все оказалось легче, чем я ожидала. Когда я рассказала Ингрид, почему я… приехала, она… поняла.
— Что она поняла?
Лоретта не ответила, и Фабиан повторил:
— Что она поняла?
— Что вы… не тот муж, который подходил бы мне… и вы сделали бы меня… очень несчастной.
— И что еще она говорила?
— Сказала, что ей кажется, она… знает, почему дюк, ваш отец… так торопится… женить вас.
— В чем же заключалась причина? Неохотно, будто каждое слово у нее вырывали клещами, Лоретта ответила:
— Ингрид… сказала, что вы… увлечены вдовой… на которой… вы могли бы… так как она благородного происхождения… жениться… если бы захотели.
— Узнаю ход мыслей моего отца, — саркастически сказал Фабиан.
Лоретта глубоко вздохнула, опустила глаза и вдруг заметила, что у нее дрожат руки.
— И потому вы с Ингрид, — продолжал Фабиан, — решили обмануть меня, превратив вас в леди Бромптон!
— Я настаивала на том… чтобы познакомиться с вами так, чтобы вы не знали, кто я… а Ингрид сказала, что вы уклонитесь от знакомства с jeune fille… она даже думает, что вы никогда… ни с одной не разговаривали.
В первый раз уголки губ Фабиана чуть изогнулись в улыбке.
— И вы полагали, что ваш маскарад удался, — сказал он, — что я обманулся и поверил, будто вы искушенная замужняя женщина.
— Но вы же пригласили меня позавтракать с вами и пообедать!
— А что произошло потом?
Воцарилось молчание, и Фабиан повторил настойчиво:
— Что произошло, Лора?
— Я… я… влюбилась в вас, — ответила Лоретта таким тихим голоском, что он едва расслышал, — как все другие… глупенькие женщины… на которых… вы обращали внимание.
— Влюбились? — переспросил он негромко. — И все же исчезли без объяснений, не сказав мне правды.
— Я… я знала, что Ингрид и Хью хотели бы остаться одни, и, кроме того… вы ведь оказались совсем другим, чем я ожидала… и у меня не хватало духа… признаться вам… ведь я знала, вы… рассердитесь на меня.
— Я оказался другим, чем вы ожидали? Но каким же?
Лоретта сделала беспомощный жест.
— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, — сказала она. — Вы говорили со мной, как никто никогда… прежде со мной не говорил… и я не могла не… полюбить вас.
И словно ей необходимо было как-то оправдаться, она повторила:
— Как могла я… вообразить даже на минуту, что вы не знали о… планах вашего отца?
— Да, я вижу, как он хитро все продумал, — сказал Фабиан медленно. — Он попросил меня в этом году сделать ему одолжение и поехать с ним в Аскот, а мне всегда нравилась Англия, и я согласился.
Он помолчал, словно продумывая эту мысль до конца.
— Потом он бы настоял, чтобы я поехал погостить здесь у вашего отца, и прежде чем я успел бы возразить, о нашей помолвке было бы уже объявлено.
— Так… они и собирались… сделать, — сказала Лоретта. — Вот почему я должна была найти способ избежать этого, ведь я не могла… выйти замуж за вас.
— Почему вы так твердо это решили? Лоретта судорожно вздохнула и ответила без утайки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39