— Я больше не буду, — прошептала она.
— Скажи это ему, — посоветовала барменша и потрепала ее по коленке. — Эй!
Девочка подняла глаза, и женщина улыбнулась:
— Было приятно с тобой поговорить. Когда будешь здесь в следующий раз, заходи и расскажи мне новости. Ладно, Кори?
Коралин улыбнулась:
— Ладно.
— Ну, вот и хорошо. Удачного полета.
Коралин сползла к краю стойки и спрыгнула на пол, приземлившись не очень твердо. Хат протянула ей руку:
— Пошли, — сказала она, и они вместе вышли из бара в коридор.

— Ах, ты!
Крик Кизона привлек недовольное внимание лиадийцев, стоявших у двери. Не обращая на них внимания, он подхватил сестру на руки.
— Голову бы тебе оторвать! — прорычал он, обняв ее так, что чуть было не осуществил свою угрозу.
Коралин прижалась щекой к его щеке.
— Я больше не буду, Ки.
— Ты всегда «больше не будешь», — сказал он. — А нужно просто не опаздывать. Будешь так себя вести, и капитан запрет тебя на корабле.
Он поставил ее на ноги, крепко взял за руку и повернулся, адресовав Хат улыбку до ушей и картинный взмах руки.
— Хат Гобелин, ты моя героиня!
Она усмехнулась и указала ему на туннель:
— Иди, а то капитан оставит вас обоих.
— И будет считать, что осталась в выигрыше, — согласился Кизон. Он еще раз помахал Хат и потянул Коралин за руку. — Пошли, Искорка. Покажи мне, как ты умеешь бегать под гравитацией.
— Пока, Хат! — крикнула малышка — и оба исчезли, быстро шагая по туннелю.
Хат покачала головой и подняла руку, чтобы прикрыть зевок. «Пора возвращаться в общежитие», — подумала она и осмотрелась, разыскивая указательные стрелки.
— Гобелин? — сказал у нее за спиной тихий злобный голос.
Хат обернулась и встретилась с холодными голубыми глазами желтоволосого купца, который так досадил служащей Стола Приема.
— Ну и что? — спросила она его на портовом, даже не пытаясь говорить вежливо.
Он нахмурился.
— Ты родня Джетри Гобелина?
Что это означало? Он — один из новых товарищей Джета?
— Да, — признала она чуть более дружелюбно.
Она попыталась представить себе, что у Джетри какие-то более или менее дружеские отношения с таким избалованным и капризным типом — и не слишком в этом преуспела. Даже если признать, что бизнес есть бизнес…
— Твой родич повредил моему родичу, — сказал лиадиец, и Хат почувствовала, что ее тело покрылось мурашками. — Ты у нас в долгу.
Лиадийцы, стоявшие рядом, молчали, наблюдая за ними. Пара землян с шумом вывалилась из дверей, громко переговариваясь. Они прошли через всю группу, не обратив на нее внимания, и исчезли в глубине туннеля.
— Что он сделал? — спросила Хат у лиадийца. — И кто ты?
— Я — Бар Джан чел-Гейбин. Джетри Гобелин своими действиями украл у меня брата. Он не платит за жизнь. Ты его родич. Получу я по счету сполна? Или ты заплатишь цену жизни?
«Что это такое? — ошалело подумала Хат. — Джетри убил кого-то — брата этого человека? И теперь ей угрожают… полным сведением счетов — смертью? Или она может заплатить? И мастер вен-Деелин позволила Джетри уклониться от законного долга? Маловероятно в лучшем случае».
Хат осторожно перевела дыхание. Мороз по коже перестал пробегать, как только она включила мозги.
— Сколько?
Его глаза изменились, хотя остальное лицо осталось бесстрастным.
— За талантливого купца в начале успешной карьеры — четыреста кантр.
Она чуть не рассмеялась. Будь он землянином, она рассмеялась бы. Но будь он землянином, они не вели бы этот разговор.
Она равнодушно пожала плечами.
— Слишком много, — сказала она и повернулась, следя краем глаза за желтыми стрелками и двигаясь решительно, но не так быстро, чтобы это можно было истолковать как бегство.
Он схватил ее, этот чертов дурень. Схватил ее за руку, крепко, и рванул обратно.
Она повернулась, конечно. Она повернулась, замахиваясь — и ударила его прямо по лицу. Сила удара оторвала его от пола и бросила навзничь, позвоночником о пол. Он остался лежать — наверняка сбив дыхание, а возможно, даже потеряв сознание.
Кто-то из наблюдавших за происходящим лиадийцев крикнул, и она решила, что пришло время показать им серьезность своих намерений. Она повернулась по инерции дальше и остановилась лицом к лиадийцам, низко пригнувшись и с выдернутым из-за голенища ножом в руке.
Хат дала им рассмотреть нож и, не увидев желающих спорить на этом языке, выпрямилась.
— Можем звать охрану, а можем это дело так оставить, — сказала она с угрозой. — Если зовем охранников, то не сомневайтесь: я сообщу, что этот человек пытался меня ограбить, высказывал угрозы в мой адрес и в адрес моего кузена, а вы стояли и смотрели.
В группе произошло движение, и другой юноша — не такой смазливый, как тот, что лежал на полу, вышел вперед.
— Мы это оставим, — сказал он. — Охраны не надо. — Он пошевелил рукой так неспешно, что его жест наверняка имел какое-то значение. — Вас никто не тронет.
Ну не мило ли?
Хат оскалилась на него, что никоим образом не было улыбкой.
— Еще бы, — сказала она и отвернулась, держа нож наготове.
Никто не попытался ее остановить.

Время шло к середине планетной ночи, и ему давно следовало лежать в постели. Однако у него в голове продолжали настырно крутиться мысли, прежде всего мысли относительно спроса и предложения, а также непредсказуемости погоды.
Вот почему Джетри стоял на коленях на скамье под окном своей спальни и проклинал задвижку, вместо того, чтобы сладко спать в кровати.
Задвижка вдруг резко ушла вниз, и окно открылось на хорошо смазанных петлях. Он чуть было не нырнул следом за створкой, только через секунду вспомнив, что надо ее отпустить и отклониться назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144