Я работаю социологом-аналитиком
в корпорации, которой принадлежит сеть американских гостиниц «Холидей-
инн» по всему миру. Я никогда раньше не был в Израиле, решил устроить себе
небольшой тайм-аут, поплавать в Красном море и заранее выторговал у свое
го начальства недельку отдыха.
Ц Американские гостиницы «Холидей-инн» здесь на каждом шагу, Ц замети
ла Алиса, Ц а вы поселились в этом отеле. Наверное, в «Холидей-инн» могли б
ы жить бесплатно.
Ц Меня тошнит от наших «иннов», Ц усмехнулся Деннис, Ц и потом, там нет
системы апартаментов, нет номеров с кухней. А я люблю готовить. В Детройте
я даже хлеб себе пеку сам. Между прочим, именно поэтому от меня ушла жена д
ва года назад. Она тоже обожала готовить, и мы дрались до крови за право ст
оять у плиты.
Из ванной вышел Максимка и, увидев Денниса, прямо засиял счастливой щеня
чьей улыбкой.
«Ладно, яичница с беконом на завтрак Ц это совсем неплохо, Ц подумала Ал
иса, Ц особенно в стране, где нет свинины и нельзя съесть ни кусочка ветч
ины, ни нормальной сочной сардельки».

* * *

Город Беэр-Шева, столица южной пустыни Негев, вовсе не похож на оазис. Уны
лая пустыня, нагромождение бесформенных глыб известняка и песчаника, и п
осередине Ц город, до сих пор напоминающий военное поселение на оккупир
ованной арабской территории, хотя арабов отсюда изгнали еще в 1948 году.
Светло-серые, прямоугольники домов, солдаты, полицейские, темнолицые бе
дуины, закутанные в экзотическое грязное тряпье с головы до пят, пропыле
нные военные грузовики и джипы на улицах.
Рядом с городом база ВВС, а чуть дальше израильский Научный центр ядерны
х исследований, мрачное строение, окруженное колючей проволокой, сторож
евыми вышками и мертвой зоной пустыни.
В пятницу пятого января к трем часам дня в городе Беэр-Шева все бегали и с
уетились. Владельцы маленьких кафе убирали с улиц столы и стулья, терли щ
етками со специальной пеной плиты тротуара, опускали жалюзи. В продоволь
ственных лавках, которые еще оставались открытыми, шла спешная, немного
нервозная торговля. Жители закупали еду на ближайшие сутки.
К четырем часам город вымирал. Начинался иудейский шабат. До субботнего
вечера, до первой звезды, все будет закрыто. Работать в это время Ц велики
й грех. Далеко не все жители города были правоверными иудеями. В Беэр-Шеве
жили люди из семидесяти стран, переселенцы из Румынии, Польши, Марокко, Ар
гентины, бывшего Советского Союза, и много другого пестрого разноязычно
го народу. Но древний обычай соблюдался аккуратно.
На окраине города, в трехэтажном здании, огороженном высоким забором с к
олючей проволокой, царила такая же суета, как и везде в Беэр-Шеве. Сотрудн
ики снимали специальные прорезиненные костюмы, стягивали защитные мас
ки, громко переговаривались через стенки душевых кабинок.
Покидая это здание, все сотрудники, даже охранники, переодевались, мылис
ь, обрабатывали руки и лицо специальным дезинфицирующим раствором. Лабо
ратория занималась биологическим оружием нового поколения и всевозмож
ными ядами, которые действуют либо мгновенно, либо медленно, проникают в
человеческий организм при соприкосновении с небольшим участком кожи, н
е оставляют следов даже при тщательном химическом анализе.
В отличие от базы ВВС и Центра ядерных исследований, которые обозначены
во всех туристических путеводителях, эта лаборатория была строго засек
речена.
Все виды биологического оружия нового поколения, которым здесь занимал
ись, были запрещены Женевской конвенцией. Специальная комиссия ООН еще п
ять лет назад, рассмотрев материалы исследований, объявила, что такие ра
зработки представляют опасность для биосферы Земли и в дальнейшем могу
т привести к непредсказуемым последствиям, к генетическим мутациям, рез
кому росту иммунных и онкологических заболеваний.
Неприметное серое здание на окраине Беэр-Шевы скромно именовалось Сани
тарно-эпидемиологической станцией.
К половине четвертого все шкафы с химикатами, стеклянные резервуары с об
разцами смертоносных бацилл, вирусов и прочей гадости, барокамеры с подо
пытными мышами и кроликами были закрыты, заперты, запечатаны специальны
ми печатями. Стальные бронированные двери захлопнулись.
Руководитель лаборатории Натан Бренер, невысокий, полноватый, с непропо
рционально крупной головой, которая казалась еще больше из-за пышной се
дой шевелюры, сидел в своем кабинете, пил чай и никуда не спешил. Вопреки с
вященной традиции он собирался сегодня еще поработать. Есть вещи, ради к
оторых можно нарушить шабат. Штаммы живой культуры, полученные в результ
ате скрещения сибирской язвы с североамериканским бластомикозом, разм
ножаются даже в шабат. Именно сегодня, по всем расчетам, подопытный кроли
к Карл, зараженный супервирусом, а затем получивший несколько инъекций с
пециального антибиотика, должен был либо выздороветь, либо издохнуть.
Особенность исследований Бренера состояла в том, что он создавал не толь
ко смертоносные бактерии и яды, но пытался сразу разработать антибиотик
и и противоядия к ним. Если, к примеру, при использовании биологического о
ружия случайно заразится кто-то, кроме противника, должен быть шанс спас
ти, вылечить. Точно так же и с ядами. Чем проще и быстрее проникает он в орга
низм жертвы, тем опасней для того, кто его использует.
Натан Бренер взглянул на часы. Старые верные механические часы фирмы «По
лет». Им двадцать лет. Он купил их в ГУМе, когда уезжал из России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22