Язык шершаво скреб по сухому нёбу, а горло предате
льски хрипело.
Ч Ну ты и нажрался вчера! Ч задорно взвизгнула незнакомка. Ч Неужели н
ичего не помнишь?
Ч Не-а, Ч выдавил он из себя, чувствуя, как под черепом прокатилась волна
тупой, тошнотворной боли.
Ч Как мы к тебе пришли, помнишь?
Ч Нет...
Ч А как в кабаке куролесили?
Ч Не-ет...
Ч А как мы по дороге в кабак встретили шефа с его прошмандовкой, тоже не п
омнишь? Ты еще рванулся к нему, а я тебя не пустила! Ну-ка, вспомни, мы же до то
го только чуточку винца тюкнули. Вспомнил?
В мозгу будто взорвалась граната. Он вдруг вспомнил все и сразу. Или почти
все...
Вчера им первый раз выдали зарплату. Первые деньги на новой работе. И все ч
етверо дружно решили это дело отметить. Черт его знает, как остальные, но В
иктор до последней минуты не верил, что получит деньги. Даже когда Мышоно
к принародно созвонился с Костей и объявил: «Едут за зарплатой». Виктор б
ыл уверен, что ему если и заплатят, то наверняка меньше, чем было обещано. С
трого говоря, платить ему было пока вообще не за что. Да, в течение месяца о
н исправно являлся на службу ровно к десяти утра и уходил не раньше шести
вечера. Ну и что? Времена социалистической трудовой дисциплины безвозвр
атно канули в Лету. Теперь за присутствие на службе либо вообще не платят,
либо платят такие копейки, что и сказать стыдно. Теперь платят за работу. А
что он сделал за месяц? Практически ничего. Отладка одного-единственног
о компьютера не в счет. Специалист его класса подобные пустяки вообще не
считает работой, но другой работы просто не было. Мышонок все грозился, чт
о вот-вот завтра завезут аппаратуру и начнется пахота. Но наступало завт
ра, и ничего... Снова тоска, убийство времени за пустой болтовней да бескон
ечными чаями...
Ч Витя, сделай кофе, я же прошу!
Ч Хорошо, сейчас сделаю.
Он вылез из-под одеяла, сел на постели. Перед глазами все на секунду смеша
лось, поплыло, закружилось. Виктор несколько раз сморгнул, вздохнул глуб
око и встал на ноги... Ничего, он думал, будет хуже. Ходить можно, и даже не шат
аясь. Вот только очень хочется пить. И еще хоть что-нибудь на себя накинут
ь, а то холодно, колотун, да и неловко как-то...
Люстра в комнате сияла всеми четырьмя лампочками, похоже, вчера ее не удо
сужились погасить. Электрический свет тускло отражался от развешанных
по стенам клинков старинных мечей и кинжалов, безжалостно высвечивал ма
товые грязные потеки на пыльном и грязном паркете. Как ни странно, возле к
ровати не было никакой одежды, хотя, по логике, она должна быть именно здес
ь. Где же они вчера раздевались? Неужели в прихожей?
Ч Вить! Ну давай быстрее... А помнишь, как ты вчера меня в лифте раздевал? Я к
ричу: подожди, хоть в квартиру войдем, а ты накинулся, как маньяк, помнишь?

Ч Не помню.
Наплевав на мурашки, бегающие по телу, и природную стыдливость, Виктор в ч
ем был, а был он в чем мать родила, пошел на кухню. Там свет не горел. В предра
ссветном сумраке кухня сияла обманчиво девственной чистотой. Значит, он
и вчера как пришли, сразу в постель и... Что было дальше, он не помнил, но легк
о мог догадаться.
Чувствуя тревожную дробь сердца, Виктор открыл холодильник. Ура! Пиво бы
ло на месте. Все шесть бутылочек, купленных позавчера по дороге с работы и
не выпитых, потому как друг Игорь обещал зайти ближе к ночи, но продинамил.

«Балтика. № 6. Темное». Это счастье! Он зубами сорвал пробку с первой бутылк
и и жадно припал к горлышку. Каждый новый глоток отдавался тупой болью в з
атылке, но Виктор знал, что после четвертой бутылки полегчает. И муть в гла
зах, и тошнота в горле, и головная боль Ч все исчезнет бесследно. Таково с
частливое свойство его организма Ч пиво его вылечивает от похмелья мгн
овенно и окончательно, без всяких последствий и побочных эффектов.
Ч Я кофе просила, а он тут пиво хлещет! Ч Женщина возникла в темном проем
е кухонных дверей размытым белым пятном. Ч Черт с ним, с кофе! Пивком угос
тишь или как?
Ч Извини, Катя, на... Ч Виктор взял очередную запотевшую бутылку, хрустну
л зубом о пробку, Ч пей на здоровье.
Ч Зубкам-то не больно пробки открывать?
Ч Не-а, я привык.
Ч Ну-ну... Кайф какой! Обожаю пиво... Скажи, Скворцов, а трахаться ты тоже при
вык раз в году или иногда позволяешь себе раз в шесть месяцев бабу поваля
ть?
Ч С чего ты взяла, что я раз в году трахаюсь?
Ч С того, что ты меня всю ночь мучил, будто только вчера с Северного полюс
а вернулся после рекордно долгой зимовки.
Ч Может быть, я половой гигант...
Ч Ну да! А то я гигантов не видала! Я, Скворцов, женщина опытная и за свои со
рок холостых весен перепробовала множество разнообразных самцов, так ч
то разбираюсь в этом деле... Ты, кстати, не комплексуй, что мы переспали. Знае
шь, как в анекдоте: трах-тарарах Ч еще не повод для знакомства.
Ч Я и не комплексую...
Ч Брось, Скворцов, я все вижу и понимаю. Спец по компьютерам ты, может быть
, и классный, а мужик... Тебе лет сколько?
Ч Тридцать пять.
Ч Ну вот! А в постели ведешь себя, как старшеклассник, и пить не умеешь, и в
ся квартира у тебя увешана детскими игрушками.
Ч Это ты о чем?
Ч Это я про те побрякушки, что у тебя в комнате на стенках болтаются.
Ч Знаешь, Катерина, сколько стоят «эти побрякушки»? Это коллекционное о
ружие, поняла? Настоящее. Средневековое. Двадцать лет собираю...
Ч Вот ты и признался! Тебе на самом деле не тридцать пять, а пятнадцать. По
старевший мальчик. В доме только железки на голых стенах, стопка приключ
енческих романчиков на дедушкиной этажерке, компьютер на обеденном сто
ле да койка, между прочим Ч полуторка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17