Прикосновение даже капли воды для него невыносимо.
Гроза продолжалась. Если так пойдет дальше, скоро Иона будет со всех сторон окружен дождем. Однако на это у огромной Рыбы нашелся ответ — Иона нырнул. Он пролетел вниз до самой земли и не останавливаясь провалился под землю. Сразу стало темно.
Темнота! Орб взглянула на Иезавель. Та спокойно продолжала мыть стаканы. Внешность женщины осталась прежней. Очевидно, она меняется при наступлении ночи, а не от отсутствия света. Разумно. Ведь иначе существовала бы очень простая защита от суккуба — достаточно было бы все время палить яркий огонь.
Но ведь ночь тоже когда-нибудь придет!..
Чем позже становилось, тем сильнее нервничала Орб. Она знала, что поступила скверно, и чувствовала себя виноватой. Впрочем, ничего уже не изменишь.
Мальчики ушли в общую комнату и включили телевизор. По мнению Орб, их любимые передачи представляли собой смесь насилия и эротики, сдобренную капелькой юмора. Ну и ладно, пусть получают то, что заслуживают!
Да, но с ними Луи-Мэй. Если девушка будет там, когда…
Орб снова взглянула на Иезавель, и ее худшие опасения подтвердились. Только что их новая кухарка была неряшливой пожилой женщиной. Однако стоило где-то наверху закатиться солнцу, и она превратилась в пышную двадцатилетнюю красотку в соблазнительном платьице. Суккуб принял свое истинное обличье.
Иезавель тем не менее по-прежнему мыла стаканы, а потом взялась за тарелки. Изменилась только внешность кухарки, но не ее мысли.
Орб принялась помогать ей — брала вымытые тарелки, вытирала их и убирала на посудную полку, которая, как и мебель, росла прямо из стены.
— Да, Иезавель… — начала девушка.
— Что?
Орб внезапно оробела. Возможно, ответ на ее вопрос придет уже очень скоро.
— Откуда взялись все эти тарелки, да и еда тоже? Вы их что, как-то наколдовали?
— Это посуда из моей коллекции, — ответила Иезавель. — Можете пользоваться ею, сколько хотите. А еда должна быть свежей, поэтому я беру ее в местных заведениях.
— Тогда получается, что мы… мы просто крадем…
— Нет. Счета оплачивает миссис Глотч. Я оставляю им расписку, чтобы они знали, где получить деньги. Замечательная вещь современная электроника!
Они продолжали болтать, пока не перемыли все тарелки. Вдруг Иезавель замолчала и внимательно оглядела себя.
— Опаньки! Я, оказывается, переменилась! Ночь настала. А я и не заметила!
— Вы переменились уже полчаса назад, — сказала Орб.
— Не может быть! Мое проклятие…
Иезавель посмотрела на часы:
— Нет, правда! Как же это могло случиться?
— Вы хотите сказать, что больше не…
— Совершенно, — с удивлением промолвила Иезавель. — Раньше никогда такого не происходило!
— Это Иона! — воскликнула Орб. — Мальчики не принимают наркотик с тех самых пор, как сюда попали! Вероятно, Рыба и на другие проклятия действует!
— Значит, я смогу ночью отдохнуть? И не будет никаких лишних часов и потных мужчин?
— Похоже на то.
— Я знала, что эта Рыба — замечательное создание, однако понятия не имела, что настолько! Истинное…
Внезапно Иезавель задохнулась в кашле.
— Что случилось? — испугалась Орб.
— Просто я не могу произносить некоторые слова. А постоянно общаясь со смертными, я иногда забываю об этом. Я хотела сказать такое слово, знаете, его обычно говорят, когда происходит что-то очень хорошее и…
— Благословение?
— Вот-вот. Думаю, Иона в силах помочь только в том, что от нас не зависит. Ну, я же могу выбирать слова, и раз я не должна произносить этого слова, то я и не могу этого сделать. Но это все мелочи, по сравнению с тем, что сделала Рыба. Просто потрясающе!
Орб тоже испытывала облегчение, хотя и по другой причине. Иона нравился ей все больше и больше.
В кухню вошла Луи-Мэй. Девушка хотела налить себе стакан воды. Увидев Иезавель, она остолбенела.
— Кто вы?
— Это Иезавель, — сказала Орб. — Ночью она выглядит немного по-другому.
Луи-Мэй прищурилась. Очевидно, новая внешность Иезавель напоминала ей совсем не о домашнем хозяйстве.
— Я — суккуб, — объяснила Иезавель. — Но сейчас вышла в отставку. Твой молодой человек меня нисколько не интересует.
Взгляд Луи-Мэй метнулся в сторону двери, за которой сидели мальчики. Она явно не поверила этим словам.
— А чего тогда может хотеть от нас такое создание, как вы?
— Я ищу Ллано. Мне нужно освободиться насовсем.
— Вы же сказали, что вышли в отставку!
— Только по милости Ионы. Боюсь, что снаружи это не действует. Как у твоего мальчика с наркотиком.
Луи-Мэй немного подумала.
— Тогда во время представлений вам лучше оставаться здесь.
— С радостью!
Девушка смягчилась:
— Хотите посмотреть с нами телевизор?
— А там показывают что-нибудь стоящее?
— Ох, едва ли!
— Тогда с удовольствием. Что-то в этом роде я и люблю.
Они вышли в соседнюю комнату. Орб сперва заколебалась, потом пожала плечами и последовала за ними.
Ударник обернулся, чтобы посмотреть на Луи-Мэй, и заметил Иезавель. Он уставился на нее, открыв от изумления рот. Двое остальных тоже обернулись и оцепенели.
— Это Иезавель, — сказала Луи-Мэй. — Ну, что пялитесь? Никогда кухарок не видели?
Ударник с видимым усилием взял себя в руки и повернулся к экрану. Гитарист и органист, поколебавшись, последовали его примеру. Иезавель и вовсе не обратила на парней внимания — ей действительно было неинтересно.
Ночь прошла спокойно. Наутро Иезавель снова превратилась в пятидесятилетнюю кухарку и принялась спокойно готовить завтрак.
— Послушайте, мисс Кафтан…
— Орб.
— Хорошо. Вы не замечали…
— Вы про слышимость, да? — подхватила Орб. — Я так понимаю, мальчики говорили о вас, когда остались одни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109