Да, шпион, совершенно верно… вылитый шпион… Но, знаете, я всегда с большой симпатией относилась к шпионам…Вытаращив глаза и продолжая болтать, квакерша осторожно пятилась от Гарри. Наконец, оказавшись достаточно далеко и сочтя себя в полной безопасности, она завопила так, что полицейский, который, подобно розовым фламинго, спал стоя, чуть не рухнул от удивления. Очухавшись, он подскочил к женщине, и та указала ему на спокойно удаляющегося Гарри:— Этот… молодой человек… Он сумасшедший!Констебль бросился за Комптоном и хлопнул его по плечу.— Прошу прощения, сэр… но вон та дама заявила…— Передайте ей, чтоб занималась своими делами и не совала нос в чужие.— Вы с ней знакомы?— Первый раз в жизни вижу! Она остановила меня посреди улицы, чтобы сообщить, будто я пьян и должен подумать о своей матери! Мне бы очень хотелось знать, что ей до того, думаю я о матери или нет!Полицейский ничего не понимал, однако он видел, что молодой человек не пьян, не замечал никаких признаков сумасшествия. В это время к ним приблизилась квакерша и, остановившись в двух метрах от Комптона, спросила:— Ну как, вы его арестуете?— Не вижу причин.— Но он же шпион!Больше всего на свете страж порядка ненавидел, когда над ним издеваются.— Давайте сразу разберемся! — сурово заметил он. — Вы обвинили этого молодого человека в пьянстве, потом сообщили мне, что он сумасшедший, а теперь утверждаете, будто он шпион!— Но он сам мне признался!— Правда? Что ж, я тоже сделаю вам одно признание: у меня руки чешутся отвести вас в участок за скандал в общественном месте!Возмущенная дама чуть не подавилась вставной челюстью, но решительный вид констебля побудил ее как можно скорее убраться восвояси. Уходя, она поклялась себе написать премьер-министру о том, что в ряды полиции Ее Величества проникли коммунисты.Что до Гарри, то всю дорогу до Блумсбери он смеялся над нелепостью происшествия. В самом деле, его чуть не арестовали по совершенно вздорному обвинению, но стоило признаться в настоящем преступлении, как его оставили в покое! Должно быть, это один из образчиков внутренних противоречий капитализма! 10 часов 00 минут Дома у Гарри наконец нашлось время немного привести себя в порядок. Последние приключения отбили у него охоту бунтовать, и молодой человек смирился с необходимостью разыгрывать шпиона. Он собирался лечь спать, чтобы набраться сил для подвига, который ему предстояло совершить нынче вечером в доме сэра Реджинальда Демфри. Комптон уже коснулся коленом своего ложа, как вдруг в дверь постучали. Гарри тихонько выругался и босиком пошел открывать.— Кто там?— Отоприте, Комптон!Багдасарьян!.. Гарри впустил армянина.— По-моему, я приказал вам зайти ко мне!— Я слишком устал… и, как видите, собирался лечь.И Комптон, не обращая больше внимания на гостя, скользнул под одеяло. Багдасарьян сел рядом.— Хороший шпион не ведает усталости! — заявил он.— Значит, из меня никогда не получится хороший шпион!Армянин бросил на Гарри подозрительный взгляд.— Кажется, вы слишком легко примирились с этой мыслью.— Разве это не самое мудрое решение?— Самым мудрым будет добиться успеха сегодня вечером, если, конечно, вы хотите еще немного пожить…— Ах, вы пришли только для того, чтобы мне это передать?— Нет… Предупреждение исходит от меня лично. Провалите только операцию, Комптон, — и я убью вас собственными руками.Поклонник Пенелопы хмыкнул.— У вас весьма своеобразная манера поднимать настроение!— Плевать мне на ваши настроения! Я хочу одного — спасти свою шкуру.— Не понимаю…Только сейчас Комптон заметил, что у его гостя очень озабоченный вид.— Я звонил своему шефу… и уверил его, будто миссис Лайтфизер мертва. К счастью, он не стал спрашивать подробностей… Однако рано или поздно правда все равно выплывет…— И вы полагаете, что для вашего здоровья полезнее в тот день оказаться вне пределов досягаемости?— Или заблаговременно вручить ему досье «Лавина».— Ясно…— Поэтому вам необходимо сегодня вечером выполнить задание, иначе, как ни грустно, мне придется ликвидировать всех троих: миссис Лайтфизер, ее дочь и вас, а уж потом идти докладывать о провале… Я вовсе не жажду сдохнуть в Сибири, товарищ!— Как я вас понимаю!— Вы что, издеваетесь надо мной?— Нет, для этого я слишком сонный… Уходя, не забудьте запереть дверь. Спокойной ночи!Багдасарьяна душила ярость, но, немного поколебавшись, он все же взял себя в руки.— Мы еще увидимся, Комптон!— Увы! Среда, вечер 17 часов 30 минут Те, кто проходили по Де Вере Гарденс мимо особняка сэра Реджинальда Демфри, сразу понимали, что там происходит что-то необычное. Во всех окнах ярко горели люстры. По дому, словно выделывая па какого-то нескончаемого балета, деловито метались темные фигуры. Розмери Крэпет в черном шелковом платье и кружевном чепце несколько раз выходила на крылечко, поражая своим торжественным видом подруг и коллег из соседних домов. Как всегда величественный Уильям Серджон сменил ливрею шофера на одеяние дворецкого. Но никто из посторонних не подозревал, что в эти минуты всеобщего лихорадочного возбуждения ни Серджон, ни Розмери не осмелились бы даже близко подойти к кухне, где миссис Смит трудилась вместе с двумя приглашенными по такому случаю помощницами. Маргарет Мод не терпела ни малейшего шума или слова, способного отвлечь ее от дела. Кухарка сочла бы это неуважением к собственной особе и нарушением этикета, которым очень дорожила. Серджон давал указания официантам и придирчивым взглядом изучал их внешний вид. Один из них — к огромному неудовольствию дворецкого, закоренелого расиста, не выносившего не только людей других рас и цвета кожи, но и всех представителей рода человеческого, которые родились или живут за пределами его острова, — казался выходцем с Востока, однако, задав несколько вопросов, Серджон убедился, что парень дело разумеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55