– Скажите, они к вам хорошо отнеслись?
Йоро кивнул.
– Мне постелили на кухне. Во всяком случае, там теплее, чем в конюшне. – Тибетец, нахмурившись, покачал головой. – С моего последнего посещения этого дома здесь многое изменилось.
Шавасс взял полотенце и, встав во весь рост, начал обтираться.
– В каком плане? – спросил он.
– Тех, кого я знал, здесь уже нет, – ответил Йоро. – Может быть, это даже к лучшему, но я никогда не заставал у Хоффнера этой женщины. Теперь у доктора всего двое слуг. Неизвестный мне мужчина и его жена.
– А почему вас это беспокоит?
– Потому что они оба китайцы и тибетцев не любят. Это они уже дали мне понять.
– Думаете, они работают на полковника Ли?
Йоро кивнул:
– Ни в чем нельзя быть уверенным. Вам с ними придется держать ухо востро.
– Не волнуйтесь. Я буду предельно осторожен, – заверил его Шавасс.
Он быстро переоделся в то, что ему прислала Катя Странова, – черную шелковую рубашку, похожую на ту блузку, в которой их встретила домохозяйка Хоффнера, стеганые штаны и толстый шерстяной свитер, – и подошел к зеркалу.
Внимательно разглядывая себя, он зачесал волосы назад и, обернувшись к Йоро, спросил:
– Ну, как у меня видок?
– Отличный, – усмехнувшись, ответил тибетец. – Уверен, что в таком виде вы произведете на нее неотразимое впечатление.
– Что ж, будем надеяться, – сказал Шавасс. – Возможно, что нам и это пригодится. А теперь возвращайтесь на кухню. Встретимся позже.
Спускаясь по лестнице, Шавасс услышал, как скрипнула дверь, и увидел вышедшую в холл Катю. Заслышав его шаги, женщина подняла голову и посмотрела вверх. При виде англичанина в глазах ее вспыхнул огонь.
На этот раз она была в узком китайском платье из тяжелого черного шелка с вышитыми ярко-красными маками. По бокам на подоле юбки имелись небольшие разрезы, через которые просматривались стройные ножки.
– Ну, после бани вы выглядите намного лучше, – подходя к Шавассу, сказала Катя. – Теперь вам осталось только выпить и хорошо поесть.
– Жутко хочу того и другого, – ответил Шавасс. – Но прежде я хотел бы сказать, что на вас очень красивое платье.
Даже при слабом свете горевшей в холле лампы англичанин смог увидеть, как на ее лице вспыхнул румянец. Женщина взяла его за руку и, улыбнувшись, сказала:
– Доктор Хоффнер ждет вас.
Она открыла дверь и ввела Шавасса в большую комнату. Все стены в ней от пола до потолка были заставлены книжными полками. Посередине комнаты стоял накрытый стол, а возле окна – большой концертный рояль. Огонь, полыхавший в большом открытом камине, яркими бликами отражался в черной полировке. Здесь царила удивительная атмосфера мира и спокойствия.
Мужчина, сидевший у камина с книгой в руках, обернулся на вошедших и поднялся с кресла. На нем были плисовый пиджак и рубашка с открытым воротом. Шавасс мог бы поклясться, что людей крупнее, чем этот широкоплечий, с седой гривой волос старик, он в жизни своей еще не видел. Но больше всего англичанина поразили его карие глаза. Взгляд их был полон удивительной безмятежности.
Старик удивленно посмотрел на Шавасса, слегка нахмурился, а затем, улыбнувшись, протянул англичанину руку.
– Добро пожаловать, товарищ Курбский, – сказал он. – Для меня ваш визит большая радость. Сюда, в Чангу, люди из других мест приезжают редко.
– А я очень ждал этой встречи, – ответил Шавасс. – Кстати, вы прекрасно говорите по-русски.
– О, это заслуга Кати, а не моя. – Хоффнер ласково посмотрел на свою домохозяйку. – До того, как она появилась в моем доме, я не знал ни одного русского слова.
Катя нежно поцеловала старика в щеку.
– Поговорите потом, – сказала она. – А сейчас – за стол. Товарищ Курбский наверняка очень голоден.
По случаю приезда «русского корреспондента» домохозяйка Хоффнера явно постаралась: стол был красиво сервирован, на нем горели свечи, а все, что она приготовила, оказалось удивительно вкусным. Они ели прозрачный куриный бульон, жареную баранину, отварной рис, китайский овощной салат, а на десерт – консервированный грушевый компот. На столе каким-то чудом оказалась даже бутылка довольно приличного вина.
Поднявшись из-за стола, Хоффнер вздохнул и, покачав головой, произнес:
– Не знаю, товарищ Курбский, как ей удается такое. Правда, не знаю.
– Наш доктор такой хитрец, – обращаясь к Шавассу, сказала Катя. – Каждую неделю он позволяет полковнику обыграть себя в шахматы. Победа приводит нашего бедного коменданта в такое хорошее расположение духа, что он с удовольствием выполняет любые мои заказы.
– Полковник Ли – один из лучших шахматистов, с которыми мне довелось играть, – заметил Хоффнер. – Он действительно прекрасный игрок, и выиграть у него очень трудно. Должен сказать, что он прекрасно к нам относится.
Мужчины вышли из-за стола и расположились у камина. Катя принесла им сваренный на маленькой спиртовой горелке кофе. Выглядела она весьма привлекательно, и Шавасс, глядя на ее светлые волосы, по которым бегали отблески пламени, неожиданно почувствовал себя очень комфортно.
Он достал сигарету и, закурив ее, выпустил изо рта длинную струю дыма. Катя поморщила нос и тяжело вздохнула.
– Этот запах, – сказала она. – Он ни на что не похож. Когда я его чувствую, то сразу же вспоминаю свой дом.
– Хотите закурить?
Катя помотала головой.
– Нет, лучше не привыкать, – ответила она. – Вы уедете, а что я потом буду делать?
Женщина налила кофе в изящные чашечки. Одну из них она подала Шавассу.
– Как Москва? – спросила она его.
Шавасс пожал плечами.
– Строится, – ответил он. – Особенно на окраине. А в остальном все такая же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46