Ответ, раздавшийся внутри грудной клетки, заставил нервно поежиться:
нечто болезненное, страдальческое, прямота же контакта заставила ощутить
беспомощность и тяжелую, тошнотную усталость существа - чувства,
передавшиеся и самому Найлу. Что именно пытался сообщить паук, разобрать
было невозможно, но "голос" этот Найл
узнал сразу: Скорбо, начальник стражи. Теперь ясно, почему их
контактная связь была такой невнятной и хаотичной. Для пауков общение с
людьми - сложное искусство, все равно что для людей умение читать. По
паучьим меркам Скорбо был неграмотным простолюдином, существом, основным
достоинством которого в глазах начальства была грубая физическая сила и
умение помыкать. У Найла этот тип всегда вызывал неприязнь; однако
сейчас Скорбо был тяжко ранен и погибал, и от этого сердце у Найла
наполнилось жалостью.
- Я пошел за помощью,- коротко сообщил он.
Идти по снегу быстрым шагом было просто невозможно: ноги увязали по
колено. Да еще и ступней не дерни: излишне резкое движение, и башмак так
и останется в снегу. Брести вперед предстояло еще столько, что тоска
охватывало, так что Найл намеренно отвел взор от снежной целины, и стал
с подчеркнутым вниманием относиться к каждому шагу. В конце концов,
приятной неожиданностью оказалось очутиться перед самыми ступенями
паучьего обиталища. Обычно перед большими двустворчатыми дверями дежурят
двое бойцовых пауков; очевидно, холод загнал их внутрь. Найл забарабанил
по двери кулаками - не потому, что заперта, а просто врываться без
предупреждения рискованно: могут напасть. С той стороны зашевелились, и
дверь отворилась. На Найла смотрели антрацитово-черные глазищи бурого
бойцового паука, ростом едва не на метр выше самого Найла. За
растопыренным клещами-хелицерами можно было разглядеть сомкнутые клыки.
Секунду спустя паук узнал пришедшего и плавно присел в жесте
повиновения, опустив брюхо к полу.
- Скорее, - сказал Найл и указал в сторону площади. - Скорбо тяжело
ранен. Ступайте и принесите его.
(Опять же, можно было и без слов, значение передается в мозг паука
напрямую). В сопровождении напарника "боец" вприпрыжку припустил черед
площадь в сторону Скорбо (при эдакой силище что ему полуметровый слой
снега). Понятно, что гнаться бессмысленно. Телом постепенно овладевала
опустошенность. Так что Найл опустился на скамью, что возле входа, и
наблюдал, как стражники бережно поднимают искалеченного сородича. Когда
они возвращались, Найл обратил внимание, как, волочась, чертят по снегу
лапы, и понял, что Скорбо мертв.
Тело паука опустили на пол, разбросав по черному мрамору хлопья
снега. Скорбо по-прежнему истекал кровью. Она у него была гуще и вязче,
чем человечья, и растекалась медленно, будто лужа нефти, струясь из
головы. Оглядывая лежащую наискось тушу, Найл заметил в черепе дыру,
сантиметров на пятьдесят выше глаз, опоясывающих голову. В отличие от
людей, у пауков нет внутреннего скелета, его функцию выполняет крепкая
наружная оболочка. Череп Скорбо был проломлен ударом, из-за которого,
судя по всему, откололся крупный осколок. Кровь вытекала из дыры как из
десны, откуда вырвали зуб. Что сбивало с толку, так это что осколки
проломленной оболочки находились, похоже, в дыре; а такое может быть в
том случае, если жуткой силы удар направлен сверху.
Бойцовые пауки громоздились рядом, не смея докучать расспросами:
может, расценивая их как непочтительность.
- Прошу вас, сообщите Дравигу. Скажите, что я дома.
Однако пока пробирался по снегу обратно, любопытство преодолело
усталость. Происшедшее представилось вдруг полным абсурдом. Судя по дыре
в черепе, Скорбо должен вроде бы считаться жертвой нападения. Но кого?
Другого паука? Маловероятно. Пауки, в отличие от людей, редко когда
дерутся меж собой. Но и любой другой инцидент, повлекший ранение,
представить было сложно.
Единственным способом выяснить все досконально было пойти и
разобраться на месте. Развернувшись, Найл двинулся по своим следам
обратно, пересекая площадь наискось в том месте, где "бойцы", проносясь,
вспахали снег словно гигантским плугом. Когда добрался до места, где
лежал раненый Скорбо, стало ясно, как много он потерял крови. Вместе с
ней из него, распростертого, в снег истекала жизнь. Мозг оказался
поврежден настолько, что уже не в силах был послать сигнал о помощи. По
восточной стороне улицы тянулся ряд пустых домов, один запущенней
другого. В городе полно было таких зданий, во многих из них на верхних
этажах обитали пауки. Но они предпочитали селиться с таким расчетом,
чтобы между домами можно было простирать тенета; как раз поэтому дома,
примыкающие к площади, пустовали.
Кровавый след был запорошен падающим снегом, но Найл нагнулся почти
вплотную и различил смутно темнеющие пятна. Теперь можно было разобрать,
что ведут они в обратную сторону, к высокому зданию, второму от угла.
Ржавые решетки балконов давали понять, что когда-то здесь была
гостиница. Как и у прочих, окна у дома были заколочены досками, а дверь
закрыта - жить в домах, выходящих на эту площадь, людям запрещалось.
Найл попробовал открыть дверь - похоже, заперта. Вместе с тем, когда
носком башмака он смахнул со ступеньки крыльца снег, обнаружилось
темнеющее пятно; получается, в этом доме Скорбо и получил увечье.
Попытался надавить на дверь плечом - не тут-то было, безрезультатно.
1 2 3 4 5 6 7 8