До боли отчетливо - распахнутая дверь, ее побледневшее лицо, заметавшиеся глаза. Именно в то утро Дайк открыл в себе своего дьявола... поселившегося в нем на Двойной Берте? Другого объяснения Дайк не находил.
Он вошел, и наверно, в его глазах было такое, что напугало Риту. Она что-то лепетала - он не слышал, только смотрел. Смотрел до тех пор, пока ее глаза не подернулись такой знакомой теперь пеленой. Рита не щадила его, и он стал безжалостен. Не тронув ее пальцем, он... Зачем он заставил Риту любить себя? Ведь в нем - Дайк понимал уже - не осталось ничего, кроме обиды. Нет, и обиды не оставалось. Он переболел своей любовью, пережил ее, и ушел вперед, опустошенный, с невнятной жаждой мести всем женщинам Вселенной.
Такая глупая история. Но с того дня все изменилось. Ярость Дайка улеглась, и вместе с ней остался в прошлом прежний мечтательный, наивный мальчишка, верный и самоотверженный рыцарь, отчаянный изыскатель. А появился списанный с полетов изувеченный Двойной Бертой и несчастливой любовью человек. Он был не тот, не тот! Дайк не признавался себе в этом. Но что-то точило его изнутри - дикое, порой, неуправляемое, норовившее вырваться в самый неподходящий момент. Дайк растерял старых друзей. Счастливцы! Они отдавались любимой работе, уходили к неизведанным мирам, а он оставался. А когда они возвращались, Дайк не мог смотреть в их сочувствующие глаза.
Правда, появились новые приятели, девочки. Сколько их было: веселых и грустных, дерзких и игривых, симпатичных и откровенно красивых, глупеньких и умных? Но пустота обступала его все плотнее.
Сандра всколыхнула однообразное болото жизни. А ведь поначалу он принимал ее за одну из многих. После той злополучной ночи в Саянах Сандра вошла в него болезненной нежностью, стала его навязчивой идеей. Дайк и понял-то это не сразу. А поняв, испугался. Испугался, что не удержится и наступит-таки кованной подошвой на нечаянно найденный волшебный кристалл.
И не придумал ничего лучшего - сбежал. Попытался скрыться от нее и сам от себя...
Вдруг Дайк насторожился. Что-то холодное вошло в его мозг, нарушив прыгающую цепочку мыслей. Это что-то пришло извне, чужеродное по своей природе - похожее на холодный, с угрозой, взгляд, упертый в затылок.
Еще не поняв, что произошло, Дайк весь подобрался. Видимо, включился отточенный годами полетов инстинкт самозащиты.
Будто в ожидании удара невидимого пока противника, он даже чуть присел и быстро осмотрелся.
- Ты что, Дайк? - испуганно спросила Рита.
Он не ответил, озираясь враз одичавшими глазами почуявшего опасность хищника. Ни улыбающиеся зеленоватой голубизной заросли вокруг, ни высокая трава поляны на первый взгляд не таили беды. И все же безотчетное беспокойство не оставляло Дайка. Более того, оно росло, концентрировалось. Опасность надвигалась справа - теперь Дайк это знал точно, знал тем самым нечеловечески обостренным осязанием, которому не мог найти объяснения. И тем же чувством, на доли мгновения опережая своего неведомого противника, Дайк уловил вспышку его напряжения и моментом раньше прыгнул вперед, стремясь повалить, сбить с ног все также оторопело стоящую перед ним Риту.
- Мак, - сказал Дорнье, прикрывая за собой белую дверцу аппаратной Видать, что-то случилось у этих парней-глубинщиков. Надо бы посмотреть.
Макгерти с трудом оторвался от приборов. Электромагнитный метеоанализатор выписывал замысловатые зигзаги на синей клетке приборной ленты.
- Ни черта не понимаю, - задумчиво сказал он. - Если верить этой штуковине, погода над нами должна неуклонно портиться, а поди ж ты - до сих пор ни облачка!
- Может, не контачит? - Дорнье с интересом смотрел на взбесившийся анализатор.
- То ли сдох, то ли ловит какие-то систематические наводки, Макгерти покрутил верньер настройки. - Странности какие-то... Что ты сказал?
- Глубинщики опять вызывали. Их транспортер так и не вернулся в лагерь. Просят проскочить по следу, посмотреть. Дело-то к вечеру.
- Не вернулись, говоришь? - Макгерти нахмурился. - Странно. Но поглядеть не мешает. Что мы имеем?
- Не густо, - Дорнье вертел в пальцах тонкий мушкетерский ус. - Кроме нас на станции практически никого. Парни на точках, и наш танк с выкидной еще не вернулся. Дайк с девочками тоже.
- Лоренс?
- Лори в своей лаборатории. Он оттуда третий день не вылазит. Что-то интересное у него там прорезалось. По слухам.
- Ладно! - Макгерти махнул рукой. - Выходит, придется ехать нам. Буди Богумила, пусть сменит тебя на рации, а я пойду заводить аварийный транспортер.
- Мак, - сказал Дорнье. - Мы оставим станцию без машины. Может, подождем, пока кто-нибудь из наших вернется?
- И будем шарить в потемках. Не думаю, что это здорово. И потом, едва ли мы надолго. Проскочим по следу и вернемся. От силы часа три-четыре.
...След "Икара" они увидели сразу, как только выкатились из ворот биостанции. За эти несколько часов - с тех пор, как глубинщики покинули биостанцию, след не успел скрыться под оживающей растительностью. Тронутые предвечерним багрянцем заросли тихо шумели по обеим сторонам широкой колеи, проложенной гусеницами тяжелой машины.
Макгерти включил скорость, и могучий аварийный танк, сварливо рыча, ринулся по следу. Дорнье щелкнул клавишей кругового обзора.
- Зачем? - Макгерти, не отрываясь, смотрел через лобовой сектор на дорогу.
- На всякий случай. Не хочется из люка вылезать.
Они лихо взобрались на пологий увал, скатились в долинку и снова полезли вверх. Огибая белесый голец, след "Икара" круто брал влево. За гольцом подъем неожиданно кончился, и след очень резко ушел вниз и в сторону. Не сбавляя скорости, Макгерти крутнул транспортер - на экране заднего обзора взметнулись вверх комья вывороченной гусеницами почвы, жгуты лиан - и вдруг резко нажал на тормоза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60