Видели, как конница атаковала
аргираспидов - сам понимаешь, вмешиваться во все это не стали.
Дождались темноты, хотели пробраться к македонянам, но их уже не
нашли. Кругом шныряли разъезды Антигона, поэтому и направились
сюда... Ну ладно, хватит! - Дотим буквально вырвал очередной
кусок изо рта пастуха.- Что стратег? Рассказывай!
Калхас помрачнел. Радость от встречи с наемниками
мгновенно потухла. С каждым его словом мрачнел и Дотим. Когда
пастух поведал о смерти армян и пленении Эвмена, аркадянин
грязно выругался.
- Чего-то подобного я и ожидал! - резюмировал
Дотим.- Честно скажу, Филиппа не жалко, он всегда был глуп.
Вдвойне глуп, если дал себя убить. А Тиридата жаль - это был
настоящий муж. Таких людей осталось мало, мало...
На некоторое время наемник погрузился в себя.
- Что предлагаешь делать? - не выдержал Калхас.
Дотим встрепенулся и поднял голову - торжественно,
гордо:
- Я считаю, что мы должны освободить стратега!
Пастух удивился тому, как спокойно воспринял слова наемника.
Тот обернулся к Никоклу и Феодору:
- Мне кажется, что дело это естественное.
Аркадяне сидели ошарашенные.
- Без стратега у нас даже нет возможности вернуться
домой,- убежденно продолжал их вождь.- Вы не знаете ни
одного варварского языка: только "дай", "мясо",
да "девка". А их между нами и Элладой столько! Варвары
мгновенно отлупят вас, если не утопят в колодце.
- Так ведь все равно убьют,- робко сказал Феодор.- Не
варвары, так Фригиец. Что мы сделаем вчетвером против него?
Целая армия не смогла...
- Там, где бессильна армия, нужно действовать хитростью. А
для хитроумного дела достаточно нескольких человек.- Дотим не
терял уверенности.
Калхас тяжко вздохнул, смиряясь с тем, что беспокойству о
Гиртеаде суждено еще долго глодать его. Но бросить Дотима,
Эвмена, забыть о превратившемся за год в часть характера долге
перед никогда не виденным, давно умершем Александром, было свыше
сил. Естество говорило - место Калхаса здесь. Как бы ни малы
были шансы, имевшиеся у них, пастух желал дойти до конца.
- Прежде всего нужны лошади,- сказал он, прерывая
обескураженных аркадян, опять пытавшихся спорить с
Дотимом.- Лошади и деньги. Ну, деньги-то у нас есть. Я покажу,
где деньги.
* * *
Речь Дотима стала торопливой. И сам он изменился - словно
постоянно торопился куда-то. Торопился съесть кусок, вдохнуть
воздух, посмеяться над своей же шуткой. Его не покидала нервная
веселость, удивлявшая и Калхаса и аркадян.
- Ты так много смеешься, что... мне страшно,- сказал
Дотиму пастух.
- Почему это страшно? - удивился тот.- Почему нельзя
смеяться? Я рад - подумай только, сколько зависит от нашей
хитрости! Мы, можно сказать, совершаем такое дело, что помнить о
нем будут долго.
Насчет "совершаем дело" наемник несколько преувеличивал.
Третьи сутки они прятались среди холмов, присматриваясь и
выжидая. Калхас проводил аркадян до тайника; они распотрошили
пару мешочков и каждый набил пояс золотыми монетами. Пояса
обернули поверх голого тела, скрыв их одеждами. Внешне наличие
золота у оборванных наемников заметно не было, но Калхас долго
не мог привыкнуть к тяжести, обвивавшей бедра.
Местом своего пребывания они избрали лощину, окруженную
заросшими колючками холмами. Расположена она была ближе к лагерю
Эвмена, чем прошлое укрытие Дотима: Фригиец перевел все свои
силы на место бывшей стоянки стратега. Теперь там происходило
непрекращающееся празднество - по крайней мере так мнилось
аркадянам. Днем к небесам поднимался обильный, жирный чад
благодарственных жертвоприношений. А ночью не переставая горели
костры; фригийцы, видимо, порешили перевести весь хворост в
округе.
Калхас понимал, отчего Антигон не отправляется вглубь Габиены.
Полуразбитое войско Фригийца благодаря прихоти судьбы взяло в
плен отряды, превосходящие его численно. Собственно, было
непонятно: пленные ли это, или новоприобретенные союзники? Во
время осторожных разведок аркадяне установили, что только
гетайров Фригиец держит безоружными и отдельно от остальных.
Другие воины Эвмена чувствовали себя свободно, а аргираспиды
даже выставили у своих палаток серебряные щиты. Шло смирение,
свыкание с новым хозяином, щедро приправленное вином и
искусственной радостью. Хотя Дотим ругался последними словами,
когда наблюдал за этим, даже он признавал, что иного ожидать не
следовало.
- В конце концов, им просто платили деньги. Что же, если
Антигон не брезгует такими вояками - тем хуже для него.
Признаков того, что Фригиец готовится покидать лагерь, все не
появлялось и Калхас с неясной надеждой думал, что свыкание идет,
по всей видимости, не гладко. Однако, когда он поделился своей
мыслью с остальными, мрачный Никокл поставил над ней жирный
вопросительный знак:
- А куда теперь торопиться Антигону? - сказал
он.- Антигон своего добился - на кого теперь идти походом?
Поскольку Фригиец за эти три дня так и не отрядил конных погонь,
аркадяне пришли к выводу, что в его руках - вольно или невольно
находятся все сатрапы.
- Тем лучше,- успокаивал Дотим.- Он чувствует себя в
совершенной безопасности. С каждым днем внимание его будет
слабнуть. Тогда-то мы и попытаем счастья.
Вот только как? Аркадяне не имели даже лошадей. Дотим надеялся
отбить их у разъездов Фригийца. Но те дозоры, которые Антигон
отправлял на север, в холмы, насчитывали не меньше десятка
всадников каждый. Аркадянам приходилось быть чрезвычайно
осторожными.
И потом, жив ли стратег?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50