..
- Да черт с ней, с игрой! - не выдержал я. - Я хочу знать, что
приключилось с тобой. Ведь влип-то ты, а не какой-то Мэнтл.
- А больше ничего и не было. Как раз в седьмом периоде Мэнтл вдарил с
лета, а потом смотрю: иду это я по улице, а из-за угла выныривает
полицейская машина.
- Ты хочешь сказать, что не помнишь, что произошло в промежутке? Что
не знаешь, откуда у тебя оказалось ведро алмазов, картина и все прочее.
Джордж покачал головой:
- Я тебе рассказываю все, как было. Больше ничего не помню. Я бы не
стал тебе врать. Нет смысла, все равно ты на чем-нибудь подловишь.
Некоторое время я молча разглядывал дядюшку Джорджа. Расспрашивать
его дальше было без толку. Возможно, он рассказал правду, хотя, скорее
всего, и не всю, но, чтобы вытянуть из него остальное, у меня сейчас не
было времени.
- Ладно, - сказал я, - пусть пока будет так, как ты говоришь. А
теперь возвращайся к себе в камеру, и чтобы было тихо. Веди себя прилично.
Часам к девяти я вернусь и постараюсь выцарапать тебя отсюда. Ни с кем не
разговаривай. Не отвечай ни на какие вопросы. Ничего не объясняй и не
рассказывай. Если будут приставать и настаивать, скажи, что я запретил
тебе говорить.
- Мне оставят алмазы?
- Трудно ручаться, может, это вовсе и не алмазы.
- Но ты же сам потребовал, чтобы составили опись.
- Ну и что из того? Я не могу гарантировать, что заставлю их вернуть
отобранное.
- Послушай, Джон, у мена во рту пересохло, сил больше нет...
- Нет, и не надейся.
- Ну, всего бутылочки три-четыре пивка, а? От них не будет никакого
вреда. Так, глотку промочить. Человек не может опьянеть от нескольких
бутылок пива. Я вчера вовсе не был пьян. Клянусь, ни в одном глазу...
- Где я тебе достану пива среди ночи?
- У тебя в холодильнике всегда несколько бутылок припрятано. А ехать
каких-нибудь шесть кварталов.
- Так и быть, я поговорило с шерифом.
Шериф не имел ничего против: ладно, пусть дядюшка Джордж хлебнет
пива, ничего страшного не случится.

Из-за купола здания суда выглядывал краешек луны. В свете
раскачивающейся на ветру лампы то возникал, то скрывался во тьме памятник
Неизвестному солдату, стоявший в центре площади. Я поднял голову: на небе
ни облачка, О дожде не могло быть и речи. Скоро наступит утро, взойдет
солнце, и опять на полях будет сохнуть кукуруза, а фермеры будут с
тревогой следить, как насосы, фыркая и кашляя от натуги, с трудом
выплевывают в деревянные корыта тонкие струйки воды, которой все равно не
хватит, чтобы как следует напоить скот.
На газоне перед зданием суда возились пять-шесть собак. Выпускать их
на улицы было запрещено, но никто из жителей Уиллоу-Гроув не обращал
внимания на этот запрет в надежде, что собаки успеют вернуться домой
раньше, чем Вирджил Томпсон, городской собачник, выйдет на промысел.
Я сел в машину, поехал к себе, взял из холодильника четыре бутылки
пива и отвез их дядюшке Джорджу в полицию, после чего снова вернулся
домой.
Часы показывали половину пятого утра. Я решил, что нет смысла
ложиться, сварил кофе и начал жарить яичницу. Услышав, как я громыхаю на
кухне посудой, Элси спустилась вниз. Пришлось добавить пару яиц и на ее
долю. Потом мы уселись за стол и принялись обсуждать случившееся.
Дядюшка Джордж уже не раз попадал во всякого рода истории, впрочем не
очень серьезные, и мне всегда удавалось уладить дело. Он вовсе не был
забулдыгой, напротив, в городе его любили за честность и незлобивый
характер. Он держал свалку на окраине города и умудрялся жить на мизерную
плату, которую взимал с тех, кто прибегал к его услугам.
Мусор он отправлял на заболоченный участок неподалеку, а всякую
дребедень, которая еще на что-либо годилась, тщательно отбирал и затем
продавал по дешевке. Конечно, это было не слишком прибыльное и
процветающее предприятие, но, во всяком случае, дядюшка Джордж имел свое
дело, а в таком маленьком городишке, как наш Уиллоу-Гроув, это кое-что
значило.
Но вещицы, которые обнаружили у него на сей раз, были совершенно
иного рода, и это-то меня беспокоило. Где он мог их заполучить?
- Тебе не кажется, что следует позвонить тетушке Мирте? - озабоченно
спросила Элси.
- Не сейчас. От нее все равно проку не будет. Единственно, на что она
способна, так это причитать и заламывать руки.
- Что ты собираешься предпринять?
- Прежде всего нужно найти судью Бенсона и получить от него
постановление об освобождении дядюшки Джорджа. Если только Чарльз Нивинс
не придумает каких-нибудь оснований для продления ареста, хотя это и
маловероятно. По крайней мере, сейчас.
Увы, утром мне так и не удалось получить постановления. Я уж совсем
было собрался поехать в суд и отыскать судью Бенсона, как моя секретарша
Дороти Инглез, суровая старая дева, сообщила, что меня просит к телефону
Чарли Нивинс.
Не успел я взять трубку, как прокурор, не дав мне даже поздороваться,
начал кричать:
- Не вздумай отмалчиваться! Лучше говори сразу, как ты это устроил?
- Что устроил?
- Как помог Джорджу удрать из камеры?
- Но ведь он в полиции! Когда я уезжал, он сидел под замком, и я как
раз собирался к судье...
- Ну так вот, его там давно уже нет! - надрывался Чарли. - Дверь
заперта, а он исчез. Единственное, что от него осталось, это четыре пустые
бутылки из-под пива, выстроенные в ряд на полу.
- Послушай, Чарли, ты же меня знаешь. Так вот, поверь, я не имею
ровно никакого отношения ко всей этой истории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13