БАНДИПУРСКИЙ "БИЗОН"
Весной 1950 года я впервые отправился в Южную Индию с намерением повидаться там с рядом лиц, интересующихся охотой и заповедниками, побеседовать с ними и самому познакомиться с некоторыми местными заповедниками; оттуда я собирался добраться до Коломбо, сесть на пароход и ехать на родину.
По дороге я заехал к полковнику Бартону, с которым мы несколько раз обменивались письмами по вопросам охраны диких животных. В прошлом известный охотник, ныне восьмидесятилетний старик, полковник, несмотря на свой небольшой рост и далеко не могучее телосложение, держался прямо и выглядел еще довольно внушительно. Выйдя в отставку, он большую часть времени проводил в Индии и был страстным поборником дела охраны диких животных.
Жизнь, полная приключений, не прошла для него даром: одна нога была короче другой, нижнее веко одного глаза отвисло и под ним виднелся шрам. Я спросил его, где он получил эти увечья. Полковник усмехнулся: "Как-то давно, выслеживая раненого медведя, я заполз в его берлогу. Вот тут-то он и захватил мою голову в пасть". Он замолчал, задумавшись, вероятно, о безрассудствах молодости, о делах давно минувших дней.
- Неужели у вас не было при себе винтовки?- спросил я.
— Разумеется, была, и я ужо приставил ее к груди зверя, но вовремя одумался. Нажми я курок, челюсти медведя тут же сомкнулись бы.- Он опять замолк.
— А что же случилось потом?
— Я так и не выстрелил, а просто громко крикнул, и медведь выпустил меня. Недолго думая, я быстро ретировался в безопасное место,- закончил полковник, и мы перешли к разговору на тему об охране диких животных.
В течение многих лет Бартон писал по этому вопросу статьи и письма, стараясь пробить брешь в равнодушии чиновников-бюрократов. Не так давно он написал даже целую брошюру и издал ее за свой счет. Обилие книг, рукописей и бумаг в его комнате свидетельствовало о напряженной борьбе за выполнение поставленной им перед собой трудной, но достойной задачи. На стенах не было видно ни охотничьих трофеев, ни фотографий убитых животных.
Не исключено, что столь страстная защита диких животных объяснялась запоздалым раскаянием - ведь в молодости Бартон был заядлым охотником. Но так или иначе его искренность, неутомимая энергия и горячие проповеди в защиту диких животных получили заслуженное признание у всех лиц, заинтересованных в этом деле.
На прощание Бартон сказал мне: "Вы гораздо моложе, чем я думал. У вас впереди еще много лет жизни. Не бросайте же доброго дела защиты диких животных".
Продолжая прерванное путешествие, я направился дальше, в город Майсур, а оттуда на кофейную плантацию, расположенную на холмах, разделяющих штаты Майсур и Мадрас. На железнодорожной станции меня встретила машина, и на ней я проделал довольно длинный путь через одну из самых красивых частей страны - травянистые холмы высотой 500 футов и более с шолами - полосами густых вечнозеленых лесов, растущих в долинах и на северных склонах холмов.
Вскоре я добрался до цели своего путешествия - дома Морриса - одного из наиболее известных и осведомленных охотников-натуралистов Южной Индии. Его чудесное жилище украшали многочисленные шкуры и хорошо выполненные чучела голов крупных диких зверей. Но я не думаю, что эти трофеи свидетельствовали о кровожадных инстинктах хозяина. Моррис был заядлым натуралистом, наблюдающим повадки диких животных.
За последние годы он убивал только опасных для населения тигров, бродячих слонов, старых или больных "бизонов" и т. д. Он никогда не нарушал сроков охоты, никогда не уничтожал молодняка и порицал огульное истребление диких зверей, практиковавшееся во многих местах.
— Вы приехали за "бизоном"?- спросил он по долгу гостеприимства.
— Да,- ответил я,- только не за шкурой, а за его фотографией.
Он вздохнул с облегчением: ведь люди обычно приезжали к нему охотиться на тигров пли "бизонов".
Четыре дня мы потратили на то, чтобы сфотографировать гаура, именуемого охотниками в Южной Индии "бизоном" (фото 1-3).
Вспоминаю, что, глядя на Морриса, я с трудом удерживался от смеха: словно рождественская елка, он с головы до ног был увешан разными предметами - биноклями, футлярами, фото- и киноаппаратами, телеобъективом, экспонометром и даже на всякий случай винтовкой. Но, кстати говоря, я и сам выглядел не лучше, только вместо винтовки нес треногу. Так что, как говорят, "горшку перед котлом нечем похвалиться".
За время, проведенное с Моррисом, я видел 109 гауров и легко мог подстрелить с десяток крупных быков, а вот в фотографировании их я не добился большого успеха: прямое доказательство того, что фотоаппаратом пользоваться сложнее, чем винтовкой*.
* * *
В Бандипуре можно совсем близко увидеть и сфотографировать гаура в естественных условиях. Ни один из заповедников Индии, вероятно, не может сравниться с ним в этом отношении. Хотя я довольно успешно снимал этих животных и в других местах, однако самые удачные фотоснимки и кинокадры получились именно в этом прекрасном месте.
Расположенный на Майсурском плато на высоте 300 футов, Бандипурский заповедник относительно сух и скалист. Лес там довольно редкий, среди различных пород деревьев встречаются-
* Видели мы и замбара - большого лесного индийского оленя темной окраски (фото 71), двух четырехрогих антилоп (единственное четырехрогое животное в мире, типичное для Индии), а также нескольких диких кур и низкорослое тиковое и знаменитое сандаловое деревья. Низкорослые деревья придают местности особый колорит, и поэтому Бандипур очень "фотогеничен". Как и некоторые другие заповедники Индии, он ранее принадлежал княжескому роду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55