Возможно, их бегство приведет к тому, что, выпустив пар, лорд М. откажется от намерения строить свою карьеру на несчастье дочери, равно дорогой для них обоих. Она же тем временем свяжется с сыном, лордом Санли, в чьих чувствах и в чьей поддержке абсолютно уверена, и, возможно, тому удастся переубедить отца. Сейчас же главное – не потерять ни одной минуты.
Мне было тем труднее противостоять давлению этих аргументов, что, зная нрав милорда, я не видел другого выхода и понимал, что моя добрая госпожа, доведенная до отчаяния, вынуждена выбирать меньшее из зол. Сочувствие и давняя привязанность к ее светлости не позволили мне уклониться от содействия ей в этой рискованной затее. Конечно, я предпочел бы менее противный моим убеждениям способ спасения леди Гертруды, но, раз такового не существовало в природе, я готов был служить ей.
Время было исключительно дорого. Держаться вместе значило бы увеличить риск, поэтому было решено, что леди М. должна будет сама позаботиться о себе, а леди Гертруда поступит под покровительство моей дочери и вашего покорного слуги. Опасаясь несчастного случая в каком-нибудь морском порту, где будут предприняты самые интенсивные поиски, мы сошлись на том, что я подыщу им надежное убежище в каком-либо глухом углу и стану ждать дальнейших распоряжений ее светлости.
Немногие из женщин отважились бы на такое решение, и еще меньшее их число довели бы его выполнение до конца. Леди М. вела себя так, словно вся ее жизнь была подготовкой к этому поступку, вплоть до последнего момента сохраняя поразительное самообладание, даже безмятежность духа, благодаря чему ее супруг так ничего и не заподозрил. Наконец она вручила мне леди Гертруду и миссис Бернард, дабы я доставил их, в качестве членов своей семьи, в Уорикширское графство, а сама, под видом небогатой женщины, села в дилижанс на Бристоль, взяв с собой надежную рекомендованную мной служанку, которую мы не посвятили в тайну, даже не сообщили настоящего имени госпожи, так что она, в случае чего, не могла бы выдать ее.
Для начала операции миледи выбрала день, когда, по ее сведениям, милорд должен был задержаться на приеме у лорда Ф., которому не суждено было сделаться его зятем. По возвращении лорд М. обнаружил письмо, которым леди М. ставила его в известность о своих мотивах, заверяла в своем глубочайшем уважении и выражала сожаление о том, что ей пришлось прибегнуть к крайней мере. Это не помогло предотвратить у лорда М. приступ ярости и возмущения. Гордость удержала его от публичного скандала, и он срывал гнев на прислуге. Отдав распоряжение немедля начать поиски беглянок, он взял себя в руки и позаботился о том, чтобы тайна не вышла за стены дома, очевидно, рассчитывая на скорые результаты своего преследования. Однако его ждало разочарование: они намного опередили его и приняли меры по сокрытию следов. Кроме того, распоряжение лорда М. выполнялись с гораздо меньшим рвением, так как в глубине души все были на стороне миледи.
Леди М. пришлось убедиться в том, что ее супруг не собирается внять голосу разума. Милорд Санли, с которым она поддерживала связь и который принял сторону матери и сестры, тщетно пытался самым трогательным образом убедить отца: тот оставался непримиримым. Скоро все поняли, что между лордом М. и его женой произошла размолвка, но только самые близкие друзья и родственники знали о том, насколько далеко зашла ссора, тем более, что лорд М. упорно муссировал слухи об отъезде леди М. на воды в Экс-ла-Шапель, для поправления здоровья, и сам он, мол, в скором времени присоединится к ней. Также широко распространилась молва о предполагаемом брачном союзе – сразу после их возвращения.
Миледи продолжала получать известия о несгибаемости супруга и одновременно советы продолжать скрываться, если только она хочет в конце концов добиться успеха. Вконец измученная, она решила отправиться в Брюссель, куда в ближайшее время должен был прибыть лорд Санли. Вот почему леди Гертруде пришлось покинуть столь гостеприимный край, где она видела столько хорошего от вашей милости, о чем я не мог в то время доложить миледи, из страха добавить лишнее беспокойство к ее многочисленным горестям. Ведь если она еще могла оправдать их побег необходимостью спасти леди Гертруду от самодурства лорда М., собиравшегося выдать дочь без ее родительского благословения, то как бы это выглядело, если бы теперь она решилась обойтись без благословения отца? Это чрезвычайно осложнило бы ситуацию и, лишив леди М. морального перевеса, дало бы ее мужу повод для суровых репрессий. Вот почему вы и нашли в лице миссис Уитерс – миссис Бернард – столь ревностного стража.
(Должен признаться, я счел доводы убедительными и отдал должное бдительности миссис Бернард, хотя в свое время немало пострадал от нее).
Мистер Уитерс продолжал:
– Мы благополучно добрались до Брюсселя, а вскоре одно за другим произошли два события, которые смягчили лорда М. Во-первых, лорд Ф. неожиданно женился на бойкой молодой особе, в чьем сердце расчет возобладал над нежными чувствами, что необычайно рассердило лорда М., а во-вторых, сразу после заключения этого брака лорд Ф., благодаря одной из столь часто встречающихся в политике перемен ветра, внезапно утратил былое могущество, что повлекло за собой перемену в чувствах лорда М. Он успокоился; благополучие и счастье его семьи снова вышли на первое место. Миледи не стала дожидаться, пока приятели убаюкают его проснувшиеся чувства новыми честолюбивыми посулами, и, не опасаясь больше лорда Ф., написала покаянное письмо, в котором полностью отдавала себя в руки мужа;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61