Кэлли упорно добивалась своего:
– Я всегда хотела с вами встретиться. Я читала ваши книги, и однажды слышала вашу речь.
– Вот этим-то я и занят все время, – сухо ответил он, а проницательный взгляд встретился со взглядом Мэгги поверх дерзких локонов Кэлли. – Не правда ли, Мэгги? – Глаза его сияли от смеха, и Мэгги уловила в его словах насмешку. Казалось, их мысли объединились и память у них стала общей.
– И не всегда в ладу с первоклассным юмором, – улыбнулась Мэгги, вновь ощутив излучаемую им интимность.
– Конечно же, гению позволяется случайно плохо пошутить. – Кэлли нахмурилась, глядя на Мэгги.
– Не поощряйте его, – уклончиво сказала Мэгги. – Если вы позволите, я приготовлю кофе.
– Разумеется, – ответила беззаботно Кэлли, оборачиваясь к Джеймсу. К явному ее разочарованию, у него не было намерения поддержать ее доверительную болтовню.
– Позови, когда будет готово, Мэгги, я хочу закончить с багажом и проверить свои заметки. – С отсутствующим выражением он кивнул Кэлли и исчез в спальне.
Через пять минут Мэгги приготовила кофе. Она поставила три дымящиеся чашечки на поднос рядом с тарелкой, куда положила купленные Джеймсом ароматные пирожные. Вздохнув с сожалением, она добавила упаковку кефира. Не стоило бы ей набирать лишних калорий, особенно сейчас, когда Джеймс в конце концов это заметит.
И все же Джеймс помнил, что она предпочитает кефир на завтрак; он даже купил тот кефир, который она особенно любила. Мысль об этом согрела ее.
Мэгги внесла поднос и увидела Кэлли в расстройстве, одиноко сидящую в гостиной. Она нетерпеливо барабанила пальцами по ручке белого кресла.
– Он совсем не такой, как я думала, – сказала она чуть сконфуженно.
– Реальность имеет обыкновение уподобляться ему, – Мэгги подавила насмешку над разочарованием женщины.
– Кофе? – Мэгги вручила Кэлли чашечку и затем позвала – Джеймс!
Он вышел из спальни с пачкой бумаг в руке.
– Кофе готов, – сказала ему Мэгги.
– Благодарю. – Он бросил бумаги на край стола и взял у нее дымящуюся чашку. К удивлению Мэгги, он обнял ее шею свободной рукой.
Мэгги похолодела. Она никогда даже не мечтала о том, что он позволит себе показать перед чужим человеком свою привязанность, свое господство. Она не знала, ради чего он это сделал. Единственным ясным фактом было то, что он играл на ее нервах.
Его указательный палец начал мягко поглаживать чувствительную впадинку за ее левым ухом. Его заботливость пронзила ее трепетом чистого наслаждения, но она жестко сдерживала себя под пристальным недоверчивым взглядом Кэлли. Даже если Мэгги и захотела бы ответить, она не знала, как это сделать. Ей хотелось растаять, обратиться в лужу под его ногами, что окончательно бы сработало на ее образ прожженной профессионалки. Надо не показывать виду, что она поддерживает развращенные манеры, и не позволить Джеймсу заподозрить, что легчайшее его прикосновение обращает ее в трепещущую, полную желания, массу.
– Ты должен поесть, Джеймс. Ты, наверное, голоден. – Голос Мэгги был слегка охрипшим от тех чувств, которые она пыталась скрыть.
– Блестящая мысль. – Его пальцы чуть сжали шею Мэгги, заставив ее повернуть голову.
Мэгги неуверенно прищурилась – и задохнулась, когда его рот оказался напротив ее приоткрытых губ, напряженный, в теснейшей близости, в невозможности отпрянуть. Она попыталась в ответ на его дразнящий взгляд посмотреть на него спокойно – нелегкая задача, когда всем существом своим она ощущала нечто подобное тому, как если бы ей предстояло выпрыгнуть с пятого этажа.
– Я имела в виду… – Голос ее дрожал и обрывался. Обретя устойчивость, она продолжила – Я подразумевала еду!
– Не хлебом единым жив человек, – благочестиво промолвил Джеймс.
Мэгги ощутила палящий жар, приливший к ее щекам. Ей хотелось придумать изящную реплику и в то же время жестко поставить его на место, но она уже не была уверена, что знает, где, собственно, это место. Они определенно вышли из ролей работодателя и служащей, но их новые отношения еще не стабилизировались. В то время как они еще не вступили в любовную связь, Джеймс к ее удивлению, открыто демонстрирует собственную привязанность и собственную власть. Казалось, что у него нет ни малейших сомнений в своем праве объявить всему миру, что она для него нечто большее, чем просто секретарша.
– Пирожное, Кэлли? – Мэгги протянула тарелку сконфуженной женщине.
– Нет, что вы?! – Та отвернула нос. – Я никогда не ем ничего подобного. От этого артерии засоряются.
– Ну, не скажите, – Джеймс сложил два пирожных так, как складывают сандвичи, и оба они моментально исчезли за крепкими белыми зубами.
Мэгги успокоилась, она смотрела поверх кефира. Тактика Кэлли – пожирать Джеймса выпученными глазами – определенно не срабатывала.
– Ты все упаковала, Мэгги? – спросил ее Джеймс, когда она закончила завтрак. – Я хотел бы взять с собой багаж. Мы, вероятно, вернемся сюда вечером, но в это время года лучше быть готовым ко всяким неожиданностям.
– Вы хотите, чтобы я следовала за вами в моей машине или поехала в вашей? – Кэлли поставила свою пустую чашку на кофейный столик, улыбаясь ему ослепительной улыбкой.
– Нет, – смерил ее взглядом Джеймс.
– Нет – что?
– Нет – и все. Вы можете сказать своему шефу, что я высоко оценил его предложение мне помочь, но моя секретарша окажет мне поддержку во всех тех случаях, когда мне это будет необходимо.
– Но я же архитектор! – взвыла Кэлли.
– Уточним. Вы получили звание архитектора, – сказал ей Джеймс, – и однажды, когда вы научитесь проявлять дотошную основательность в проделываемой вами работе, сможете на самом деле стать архитектором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48