Это, видимо, было связано с выпитым виски или с теплотой прижавшейся к ней ноги Джеймса. По какой-то причине взлет самолета не был столь болезненным для нее, как обычно.
Стюарт появился в проходе с напитками, и Джеймс быстро сделал заказ для Мэгги. Она почти все выпила, когда на нее напала чудовищная зевота.
– Хватит, Мэгги. – Нежность в голосе Джеймса разрушила ее намерение не спать ни в коем случае. – Ты уже готова. – Он взял почти пустой стакан с пятном от губной помады из ее слабеющих пальцев и допил напиток.
Мэгги наблюдала за ним как зачарованная. Ей так хотелось тронуть его кожу, любовно задержать на ней пальцы. Она сжала руку и глубоко вздохнула.
– Ты хочешь диктовать что-нибудь? – спросила она.
– Нет. – Он поставил пустой стакан на стоящий рядом поднос.
Глаза Мэгги сосредоточились на ярком красном пятне от губной помады на ободке стакана. Ее губы трепетали, как будто Джеймс коснулся их, а не пятна. Было странно, что такой случайный жест мог казаться столь интимным.
– Отдохни немного. – Он щелкнул выключателем и зажег свет, чтобы почитать. – Я хочу проверить некоторые заметки. Когда я закончу, ты сможешь кратко записать кое-что для меня.
– Ладно. – Мэгги откинулась на великолепное уютное голубое плюшевое сиденье, довольная передышкой. Она уселась глубже и закрыла отяжелевшие веки. «Я расслаблюсь только на несколько минут, – говорила она себе. – Только до тех пор, пока немного не взбодрюсь». Секундой позже она впала в беспокойный сон, в котором безнадежно влюбленный Джеймс целовал ее с удовлетворяющей основательностью.
– Я люблю тебя, Мэгги, – прошептал ей в ухо воображаемый любовник.
Мэгги беспокойно заерзала на сиденье, когда голос ее возлюбленного стал громче и настойчивее.
– Просыпайся, Мэгги, – решительная рука сжала ее плечо.
Она протестующе бормотала, не желая терять власть над приятными фантазиями.
– Пристегни ремень, мы на месте! – Командирский тон Джеймса наконец-то проник в ее разум, и она через силу открыла слипшиеся глаза. Туманным взором всматривалась она в голубые со стальным отливом глаза Джеймса, стараясь сориентироваться. Постепенно она выходила из состояния, подобного наркотическому.
– Где – на месте? – пробормотала она.
– Здесь.
– О, здесь. – Мэгги потрясла головой. Она быстро осмотрелась, изучая людей, стремящихся к проходам. Память стремительно возвращалась к ней. Она и Джеймс были на пути в Денвер. Она так устала. Так легко – от двух стаканов, подумала она с покорностью судьбе. На голодный желудок они сразу усыпили ее.
Она широко зевнула и повела одеревеневшими плечами. Они должны быть в Чикаго, ведь это их единственная остановка.
– Ты хочешь выйти из самолета? – спросила она, снова зевая. – Здесь посадка на пятьдесят минут. Мы можем только остаться… – Ее глаза начали слипаться снова.
– Нет, не можем. – Джеймс ласково пожал ей руку. – Это не аэропорт О'Хейр. Это Степлтон.
– Мы в Денвере! – Глаза Мэгги широко раскрылись. – Что случилось в Чикаго?
– Была прекрасная погода, когда мы улетали, – сухо сказал Джеймс.
– Почему ты не разбудил меня? – спросила Мэгги.
– Именно это я и сделал. Только что, если ты помнишь, – Джеймс указал на почти освободившийся проход. – Давай лучше сойдем, пока не улетели в Сан-Франциско.
– Не сердись, – Мэгги с трудом встала на ноги. – Это багаж теряют на авиалиниях, но довольно тщательно следят за своими пассажирами. – Она спотыкалась, выходя в проход.
– Не торопись, – Джеймс внезапно схватил ее руку, поддерживая ее.
– Извини. – Мэгги сделала решительное усилие, чтобы собраться с силами. – По-моему, я очень устала.
– Если бы ты легла спать вовремя прошлой ночью, то не блуждала бы сейчас в прострации, – Джеймс съязвил и одновременно дал понять, что Фрэд должен быть изгнан и с глаз долой, и из сердца вон.
– Вовремя? – Она взглянула на свои часы. – Сейчас час десять дня.
– Это нью-йоркское время. На самом деле только одиннадцать десять.
– Я напомню тебе об этом завтра, когда тебе захочется остаться работать до восьми. – Она засмеялась, зная по опыту, что он обязательно использует двухчасовую разницу во времени как преимущество, присущее поездке.
Подняв сумочку, Мэгги шагнула в проход почти опустевшего самолета. Она рассеянно улыбнулась бортпроводнику, провожавшему их, едва ли даже замечая быстрый восхищенный взгляд, который тот бросил на нее. Джеймс, однако, заметил.
– Неосторожный молодой щенок, – проговорил он тихо.
– Где? – Мэгги оглядела туннель, ведущий от самолета к конечному пункту.
– Этот проводник. Ты обратила внимание, как он строил тебе глазки?
– Нет. – Мэгги подавила усмешку, вызванную его возмущенным тоном. Она могла бы сказать ему, что никогда не замечает других мужчин, когда он рядом, но передумала. Подобное признание могло намекнуть на любовь к Джеймсу. Но любовь не была тем товаром, который он покупал. Чего бы он ни ждал от нее в том деле, которое они собирались предпринять, она знала, что любовь тут ни при чем. Женщина в любви стремится быть собственницей и даже, что, с его точки зрения, хуже, жаждет постоянства. За те годы, что она знала его, Джеймс слишком часто высказывался об ужасах брака, чтобы она могла ошибиться в его чувствах на этот счет.
Мэгги моментально стряхнула печаль, вызванную напоминанием о временности их отношений. Она отказывалась думать о будущем. Она собиралась извлечь каждую каплю удовольствия из настоящего и беспокоиться о завтрашнем дне лишь тогда, когда он наступит.
– Он выглядит даже моложе тебя, – голос Джеймса проник в ее мысли, и она возразила на его замечание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48