Хелен кивнула поощрительно.
– На самом деле Хелен права. – Мэтью повернулся к Аманде. – Работа Софи никак не отражалась на девочках. Во всяком случае, в плохом смысле.
– По-моему, так нельзя, вот и все, что я говорю. Дети требуют полной отдачи. Женщину нельзя назвать хорошей матерью, если голова у нее забита акциями, ценными бумагами и тем, что надеть на работу.
Мэтью застыл, словно кролик, ослепленный светом фар. Он не знал, можно ли ему сейчас защищать бывшую жену.
– А по-моему, – снова вмешалась Хелен, – детям полезно знать, что не одни они составляют центр вселенной для матери. Кстати, тебе ведь самому нравилось, что она успешно трудится в своей области. Разве не так?
Мэтью, опасаясь ступить на зыбкую почву, бекал и мекал, не зная, что сказать.
– В общем, я так считаю. Нет никого привлекательнее, чем женщина, которая одновременно успешно делает карьеру и является хорошей матерью. Ты со мной согласен, Мэтью?
Хелен широко улыбнулась, и он что-то невнятно буркнул – вроде бы одобрительно, но уклончиво. Аманда аккуратно и решительно положила нож и вилку на тарелку.
– Ну, я не согласна. – Ее интонация явно намекала на то, что тема закрыта.
Хелен поняла, что лучше не продолжать.
– Десерт? – спросил Мэтью.
Аманда отказалась, слегка качнув головой:
– Мне только кофе, пожалуйста.
В субботу утром Хелен отправилась в магазин на углу – предположительно за газетами, но на самом деле для того, чтобы позвонить Софи и подбодрить ее перед завтрашним визитом Мэтью.
– Пусть поймет, что он потерял, – сказала она. – Нарядись и накрасься – не вздумай шляться по дому в растянутых трениках. Пусть поймет, как он ошибся! Увидишь, тебе сразу полегчает.
– Ты уверена, что не против, что я туда поеду? – спросил Мэтью накануне вечером, когда они возвращались из ресторана.
– С чего бы это? – отвечала Хелен. В голову ей пришла мысль: если бы она по-настоящему любила его, она бы расстроилась, узнав, что ему предстоит провести вечерок с бывшей женой.
Мэтью, очевидно, был обескуражен тем, что она совершенно его не ревнует.
– Знаешь, Софи, наверное, даже там не будет.
– Говорю тебе, мне все равно – пусть бы и была. – Хелен уже наскучил разговор. – Там твои дети, в конце концов, ты должен с ними видеться. И если Софи не хочет, чтобы они общались со мной, это ее право.
– Какая ты у меня разумная! – Он поцеловал ее, а Хелен подумала: «А вдруг все выходит наоборот?!»
– Ты все-таки не слишком с ней любезничай, – предупредила она, решив изобразить требовательность. Возможно, так она быстрее вернет его в объятия Софи. – Я хочу сказать, что огорчусь, если вы будете изображать счастливую семью.
– Вот уж чего не будет, того не будет, – рассмеялся Мэтью.
В воскресенье Хелен убедила Мэтью надеть коричневые брюки и полосатую рубашку от Пола Смита, в которой он казался моложе и стройнее.
– Пусть увидит, что жизнь со мной пошла тебе на пользу, – говорила она, зачесывая прядь волос ему на лысину.
Софи между тем пыталась воплотить в жизнь советы, полученные от Элинор. Как-то странно наряжаться, зная, что вечер ей предстоит провести дома! Она хотела, чтобы Мэтью думал, что она прекрасно справляется без него, что во многом было правдой. Но что, если он подумает, будто она нарочно наряжается, пытаясь его вернуть? Такого унижения она не вынесла бы! В конце концов, все решили девочки. Они увидели, как Софи облачается в старый спортивный костюм, в каком обычно копалась в саду.
– Не вздумай это надеть! – ужаснулась Сюзанна.
– Почему бы и нет? – спросила Софи, зная, каким будет ответ.
– Потому что вечером приедет папа. – Сюзанна пожала плечами.
– Твоему отцу все равно, как я выгляжу… да, теперь ему все равно.
– Но в том-то все и дело. – Сюзанна чуть не плакала. – Если ты будешь так отвратно выглядеть, он вообще на тебя не посмотрит.
– Сюзанна! – оборвала сестру Клодия. – Иногда ты рассуждаешь как полная идиотка!
– Клодия… – одернула, было, ее Софи, но Сюзанна стояла на своем:
– И тогда он вернется к ней, потому что она-то выглядит получше, чем ты. И тогда… – Она метнула взгляд на младшую сестру, точно зная, какую кнопку нажать. – И тогда он останется с ней навсегда, и нам до конца дней своих придется туда ездить и вести себя с ней вежливо, а с папой видеться только по воскресеньям.
Клодия всполошилась:
– Мама, переоденься.
– Пожалуйста, мама. Пожалуйста. – Сюзанна порывисто бросилась на кровать.
Клодия принялась ревностно рыться в гардеробе Софи, выбрасывая одежду в направлении матери.
– Вот, надень это. Или это.
Софи собрала одежду с пола и рассмеялась. Клодия выбрала для нее длинное черное платье, которое она надевала всего один раз – на официальный прием на работе по случаю Рождества; мужчины обязаны были прийти в смокингах. Тогда она была размера на два меньше. Кроме того, дочь предложила ей красное платье с глубоким декольте, которое подошло бы проститутке из квартала «красных фонарей» в Амстердаме.
– Я не собираюсь одеваться так, словно пытаюсь подцепить его в ночном клубе. Наверное, необходим компромисс…
Она вытащила цветастую юбку до колена, которая ей точно шла, и красную обтягивающую футболку. Слишком легко для февраля, но, поскольку она остается дома с обогревателем, все будет в порядке.
– Довольны? – Она посмотрела на дочерей.
Те закивали.
– Не мешает тебе накраситься, – заявила Сюзанна.
– С твоей помощью. – Софи понимала, что ее предложение придется Сюзанне по вкусу. – Только не слишком усердствуй.
К без десяти три она успела смыть толстый слой румян, щедро нанесенный на ее лицо Сюзанной, и слегка подкраситься, отчего, как ей казалось, она будет выглядеть здоровее и моложе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103