– Честно говоря, – сказала Софи, когда Хелен надавила на нее, – все прошло отлично. Девочки рады, мы нормально общались, никаких ссор. Знаешь, ты была права. Я чувствовала, что контролирую ситуацию – правда, после того, как убрала свое художество, – и вот что мне показалось. Как бы ни был он там счастлив со своей сучкой, он явно рад был прийти к нам. Он соскучился. Во всяком случае, я на это надеюсь.
– Продолжай в том же духе, – посоветовала Хелен, которая неожиданно ощутила приступ острой ревности. Почему? Она радоваться должна… и рада… но не слишком-то приятно для самолюбия узнавать, что Мэтью может так легко вернуться к прежней жизни. – Заставь его помучиться.
– Я так и сделаю. Между прочим, спасибо за советы, – сказала Софи. – Они мне очень помогли.
Хелен решила уйти с работы пораньше. Выходя, она слышала, как Джейми зачитывал всем служащим последнее электронное послание Алана (речь в нем шла о недавнем вечере в отеле). Дома оказалось, что Мэтью обошел ее на повороте и успел украсить комнату, так что она стала похожа на бордель под Рождество. На лампу были наброшены цветные кашне – она была уверена, что чувствует запах паленой шерсти. На книжных полках кое-как стояли горящие свечи. Стол был накрыт на двоих; посередине, в ведерке со льдом, охлаждалась бутылка шампанского. Хелен посмотрела на часы – всего половина шестого. Она слышала, как Мэтью напевает что-то себе под нос в душе. Чтобы не портить ему удовольствия, она не стала снимать пальто. Очевидно, квартира в любую минуту могла загореться – Мэтью не подумал не только о том, как опасно набрасывать материю на электролампочки, но и забыл о том, что любопытный кот легко доберется до горящих свечей. Она повернулась и снова вышла в парадную дверь. Затем вернулась, схватила Нормана и, несмотря на протесты, заперла его в кухне.
Она вышла из квартиры во второй раз и двинулась по ступенькам на улицу, пытаясь решить, на что убить час времени. Она испытала искушение отправиться в кино и вернуться через час, изображая невинность и притворяясь, что она подавлена тем, что пропустила то, что он задумал. О боже, романтический ужин на двоих – это уж слишком. Очень мило с его стороны, но все, чего она хочет, – сесть и расслабиться перед телевизором. О чем они будут разговаривать? У них почти не осталось общих тем для разговора. Работа? О работе не проговоришь четыре часа или даже больше. А потом он, чего доброго, расчувствуется и попытается затащить ее в постель. Они добрых несколько недель умудрялись обходиться без секса, что ее вполне устраивало. Ее затошнило при мысли, что он начнет ее лапать – хотя когда-то ей это нравилось. Дело не в том, что он ей противен, и не потому, что плохой любовник. Дело в другом. Просто он – Мэтью.
Она шла в толпе людей, выходящих из метро и спешащих домой; минут десять глазела на витрины, посидела у кафе «Жареная курочка по-кентуккийски», дрожа в слишком легком пальто. В половине седьмого она устало двинулась обратно домой, репетируя предстоящее представление. Когда она вошла, Мэтью слонялся в коридоре, словно нервничающая хозяйка вечера, и вид у него был такой ждущий и такой восторженный, что поощрить его оказалось нетрудно.
– Что такое? – спросила она с наигранным удивлением. – Что происходит?
Мэтью широким жестом указал на гостиную:
– Та-та-та-там!
Хелен вошла. Свечи уже догорели; один шарф лежал на стуле; посередине его было прожжено большое черное пятно. Еще сильнее пахло паленым, смешиваясь с восхитительным ароматом карри.
– Мэтью, что это?
– Торжественный ужин, – гордо сказал он. – В честь твоей новой работы.
– Ты сам готовил?
– Нет, заказал в ресторане.
– Как все красиво! Спасибо тебе большое. Какой он все-таки милый – столько всего для нее сделал. Три или четыре месяца назад она была бы безумно счастлива, она бы замучила Рейчел до смерти, в сотый раз пересказывая одно и то же во всех подробностях. А сейчас ей с трудом удавалось изображать благодарность.
– Выпей шампанского.
Мэтью вынул из ведерка бутылку – лед уже растаял, и шампанское стояло в воде – и налил ей бокал. Она выпила его в два глотка и протянула бокал за второй порцией.
Через два часа они, наконец, поужинали, и Хелен стала соображать, какое зло будет меньшим из двух – сказать, что она устала и хочет спать, несмотря на то, что Мэтью ждет награды за свои труды, или пересиливать себя и бодрствовать до тех пор, пока он сам не заснет, – и выдержать еще часа три высокопарных разговоров. Сказать честно, они умудрились провести время достаточно приятно, сплетничая о работе и размышляя о будущей карьере Хелен, но она с трудом придумывала следующую тему для беседы. Может быть, она снова должна завести разговор о Софи и воплотить в жизнь еще немного своих планов?
– Кстати, – вдруг услышала она, – у меня новости от Лео.
Сердце у Хелен ушло в пятки; ее замутило.
– В пятницу он хочет познакомиться с тобой.
– Он… что? – Она не была уверена, что расслышала верно.
– Он пригласил нас на открытие своего ресторана. Я сказал ему, что хотел бы привести тебя, и он сказал, что с радостью познакомится с тобой. Наверное, Софи тоже придет, но это нормально, разве не так? Я хочу сказать… по-моему, все успокоились, ведут себя как взрослые люди, так что, наверное, ничего страшного, если она тебя увидит.
Хелен овладела паника.
– Нет.
– Что – нет?
– Прошло еще так мало времени… Я не могу. Я еще не могу с ними знакомиться.
– Не глупи. Конечно, можешь.
– Нет, Мэтью, не могу. – Она чувствовала, что вот-вот расплачется.
– Вот что я тебе скажу. Я выясню, в какое время появится Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103