Еще мгновение, и американский «турист» засветил бы фотопленку. Но эта попытка кончается неудачей. В присутствии задержанных пленки проявили.
Каминский сам изъявил готовность дать показания.
Тактика пойманного преступника стара как мир. Сперва он обычно все отрицает, разыгрывая оскорбленную добродетель. Затем под тяжестью улик сознается в чем-то не очень существенном, чтобы скрыть главное. И лишь припертый фактами к стене, он оказывается вынужденным признаться в содеянном. Так вел себя на следствии и Марк Каминский. Вот как выглядела сочиненная им версия номер один: «Я, Каминский Марк, двадцати восьми лет, уроженец города Джефферсонн, Тауншип, штат Мичиган, подданный США, поляк по происхождению, холостой, приехал в Советский Союз с чисто научными целями, а также повидать родственников. Я учился в Оклахомском и Мичиганском университетах, закончил аспирантуру Мичиганского. В 1960 году получил степень магистра искусств и одновременно – право преподавать русский язык в школе. Настоящая поездка предпринята с целью изучить различия между русским и белорусским языками. Для этого я получил ссуду в 2 тысячи долларов от научного фонда «Феар Крафт». По приезде в США я обязан представить фонду отчет о своей поездке. А записи о военных объектах – это просто так – мальчишество, ухарство…»
Но следователя, разумеется, интересует, какие же исследования провел «магистр искусств»? Быть может, их результаты зашифрованы и находятся в блокнотах где-то между пометками о радарных установках и авиабазах?
Однако напрасные надежды. Совершенно никаких следов филологических поисков в бумагах Каминского обнаружить не удалось. Да и не могло их быть. Ведь он не удосужился побывать ни в Пушкинском доме в Ленинграде, ни у ведущих филологов в Москве, Минске или Киеве. Предметами его «исследований» стали иные, далекие от науки проблемы.
Естественно, что подобная версия не могла быть признана за правдивое признание в содеянном. Каминскому дали время подумать. Поразмыслив, подозреваемый отказывается от первой «легенды» и прибегает ко второй. Да, да, он как будто кое-что «такое» снимал. Однако же это не нарушение закона. Он фотографировал, скажем, необычные вагоны. Но они ведь «стояли вблизи станции, поэтому в их фотографировании не было ничего плохого».
Вот уж, поистине, «святая простота»! За этим следует еще одно признание: «Я знал, что в записной книжке имелись записи, а на пленках снимки, которые вывозить из Советского Союза нельзя. В связи с этим я боялся, что меня могут привлечь к ответственности за это».
Потом – новая версия. Оказывается: «снимки делались с целью возможного включения их в мою книгу о Советском Союзе. Эта книга должна была содержать объективное описание сцен из советской действительности, виденной в пути». Обращает на себя внимание слово «объективное». Что за ним кроется? Оказывается, Каминского, видите ли, раздражают фотографии «счастливых рабочих, обычно публикуемые в большинстве книг о Советском Союзе».
Что ж, иного признания от лазутчика ждать не приходится.
Подозреваемому предложили расшифровать записи в блокноте. Вот отдельные выдержка из его показаний: «Я делал пометки в блокноте о военных объектах. На территории Украины я обнаружил аэродром, на котором стояли реактивные самолеты-истребители. Данные об аэродроме я занес в свою записную книжку. На одной из дорог мною была обнаружена радарная установка. О ее наличии я сделал запись в блокноте и произвел несколько снимков. Я указывал местонахождение объекта по километровым столбам и по спидометру. Записал о виденных мною двадцати коробках грязновато-зеленого цвета, так как думал, что это специфически военная окраска. Далее я записал, что видел большую фабрику, затем несколько цистерн с маслом, возле них двенадцать автомобилей, а в районе села «В» – две радиомачты и здание барачного типа».
На основании анализа всех фактов в их взаимосвязи и взаимозависимости эксперты дали заключение: записи в блокноте Марка Каминского и его фотоснимки содержат сведения, составляющие государственную и военную тайну.
Изобличенный неоспоримыми фактами, документами, показаниями свидетелей, заключением экспертизы, Каминский признал себя виновным.
Разоблачающее Марка Каминского заявление сделал Харвей К. Беннет, которого «сослуживец по Японии» вовлек в преступное дельце, не посвятив в его существо:
– После того, как я ознакомился с содержанием изъятых у Каминского пленок и записных книжек, мое личное мнение таково, что несколько объектов на пленке и заметки не носят туристического характера. Действия Каминского, который занимался фотографированием военных объектов, несовместимы с туризмом. Я это осуждаю. Где бы я ни был на территории СССР, я встречал лишь доброе отношение к себе, везде нас встречали очень гостеприимно, и я вынес исключительно хорошее впечатление о советских людях. То, как нас принимали, как относились к нам, превзошло мои ожидания…
Потом был суд. В официальном сообщении о нем говорилось:
«Недавно органами государственной безопасности был задержан гражданин США Марк И. Каминский, который вместе со своим соотечественником Харвеем К. Беннетом совершал туристическую поездку на автомашине по маршруту: Выборг – Ленинград – Москва – Минск – Москва – Харьков – Киев – Львов – Ужгород.
Как впоследствии выяснилось, по пути следования Каминский на участке Москва – Минск, в районах западных областей Украины и некоторых других местах занимался сбором разведывательных данных, производил фотографирование объектов оборонного значения, вел подробные записи с характеристикой таких объектов и отмечал их местонахождение на карте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82