«Подчищать» неприятельские траншеи, закрепляться в них должны резервы полков и дивизий.— Нужно иметь в виду, — Брусилов обвел глазами всех присутствующих, — что наш противник нормально основывает всю силу своей обороны на второй линии окопов, и задержка на первой линии подвергает войска сосредоточенному огню неприятеля. В общем, атака укрепленных позиций в современной войне — операция трудная, искусная. Твердо уверен, что продолжительный совместный боевой опыт будет нами использован полностью и при наступлении будет применен в полной мере.Особенно подчеркнул главнокомандующий роль артиллерии в предстоящей боевой работе. Он разделил ее на два этапа. На первом — уничтожение проволочных заграждений австрийцев, разрушение укреплений первой и второй линий противника, причем главное внимание артиллеристов обращалось на подавление пулеметных гнезд. После начала штурма пехоты батареи должны перенести огонь от места скопления резервов неприятеля на укрепления, примыкающие к флангам его, на третью линию обороны:Торжественные от предстоящего великого дела, сидели генералы, и каждый из них уже примеривал указания главнокомандующего к своей армии. Покряхтывал старик Сахаров, Щербачев задумчиво подергивал свой ус. Каледин ревностно слушал, желая подчеркнутым вниманием загладить свою оплошку, когда он отказывался от столь блестящей возможности снискать славу и популярность при царском дворе. А что будет именно успех — в этом никто не сомневался, особенно молодой Крымов. 76. Бердичев, май 1916 года К десятому мая Юго-Западный фронт был готов к наступлению. Был накоплен боезапас, к передовым позициям противника скрытно подведены траншеи. В некоторых местах окопы русской пехоты отстояли от австрийских на двести шагов, которые наступающие могли преодолеть за минуту-полторы. Все делалось под покровом темноты, с первыми проблесками дня саперы уходили в тыл. Австрийские наблюдатели не находили ничего тревожного в поведении русских и соответственно докладывали об этом своему командованию.Фон Гетцендорф затеял на начало мая наступление против итальянской армии и стал снимать многие части с русского фронта для отправки в район Трентино.Брусилов внимательно наблюдал за всеми изменениями оперативной обстановки, инспектировал войска, заряжал боевым духом офицеров. Генерал уважал и ценил разведку всех видов, внимательно изучал разведсводки, присылаемые из Ставки, и донесения собственных войсковых разведчиков. Особенно его интересовали возможности воздушных наблюдателей. Он запрашивал у Алексеева как можно больше летательных аппаратов.Штаб командующего довольно точно установил характер неприятельской обороны. Для каждой армии были изготовлены планы наступления с детальным изображением позиций противника.Под руководством генерал-лейтенанта Величко Генерал-лейтенант К.И.Величко (1856-1927), профессор фортификации, военный инженер. Был полевым инспектором по инженерной части при Ставке. После победы Великого Октября перешел на сторону Советской власти. С 1918 года — на службе в Красной Армии.

в тылу были построены участки позиций, точно копировавшие австрийские. Войска обучались их преодолению. Вблизи передовой готовились настоящие и ложные позиции для полевой и тяжелой артиллерии, войска до поры до времени укрывались от воздушных наблюдателей противника в лесах.Штаб главнокомандующего жил размеренной и налаженной жизнью в зданиях упраздненного еще в прошлом веке кармелитского монастыря. Почувствовав твердую руку генерала, штабные офицеры подтянулись.В кабинете главкома на столах были разложены карты участков фронта, полос наступления, смежных участков Западного фронта. В начале мая поверх всех этих листов, так хорошо известных Брусилову, легли карты итальянского театра военных действий. 2 мая превосходящие силы австрийцев атаковали войска первой итальянской армии в районе Трентино, и итальянцы, неся крупные потери, стали отступать.— Значит, скоро запросят помощи у России! — пришел к выводу Брусилов.Действительно, главнокомандующий итальянской армией Кадорна спешно обратился сначала во французскую главную квартиру с просьбой повлиять на русских, чтобы они скорей начали свое наступление. Затем от имени Кадорны на русского военного агента в Риме полковника Энкеля стал усиленно давить генерал Порро, чтобы тот немедленно довел до сведения Алексеева «усердную просьбу ускорить во имя общих интересов начало наступления русской армии». В тот же час итальянский представитель в русской Ставке генерал Марсенго сделал такое же заявление Алексееву. В довершение всего начальник итальянской военной миссии в России полковник Ромеи отправил из Петрограда в Могилев категоричную телеграмму:«Итальянская главная квартира самым энергичным образом настаивает на том, чтобы русская армия немедленно начала наступление на австрийском фронте, и утверждает, что нынешнее затишье в действиях русских армий создает весьма серьезную опасность для союзников… Если Россия будет продолжать настаивать на том, что она в настоящее время не может перейти в решительное наступление, то необходимо, чтобы она по крайней мере теперь же произвела демонстративное наступление с целью удержать против себя силы австрийцев и оттянуть те силы, которые, вероятно, находятся в пути на итальянский фронт».— Макаронные вояки! Шантажисты! — ругался Алексеев, получив эту телеграмму. — Втягивать нас без надлежащей подготовки в немедленную атаку — значит вносить в общий план союзников только расстройство и обрекать наши действия на неудачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167