»— с горечью подумал он. Когда Эванс программировал автопилот для маневра, защитные экраны не работали! А корабль Шилдз, хотя его и трудно отнести к последним моделям, напичканным самой умной электроникой, все-таки снабжен полным комплектом необходимого оборудования.— Ты считала координаты нашего пункта назначения по подававшимся внутри «Мэрити» сигналам, — пробормотал Дженсен, со стыдом припоминая озорное лицо Мак Джеймса, оставившего на месте вшитый в пояс Вольного Стрелка передатчик. Так, значит, капитан прекрасно понимал, что его жертву обязательно спасут. Он, видно, считал Дженсена полным идиотом, до того безобидным в своей тупости, что его можно оставить в живых без всякого риска.— В конце концов тебе, пожалуй, не так уж и повезло, — прервала Шилдз размышления Дженсена, вытаскивая из грузовой капсулы и унизительно вываливая его беспомощное тело на поверхность стыковочной платформы курьерского корабля. — Еще пожалеешь, что не отдал концы в открытом космосе, когда все это выйдет наружу. Что ж, получишь вполне по заслугам, если старик самолично вызовет тебя на ковер.Дженсен перевернулся так, чтобы увидеть, наконец, ее глаза. Побуждаемый отнюдь не скромной покорностью судьбе, резко произнес:— Веди себя поумнее, и мы оба получим повышение.Шилдз отшатнулась. Ничем не прикрытая злость исказила ее лицо. Дженсен никогда не считал ее красавицей, но Шилдз была стройна и не лишена изящества движений, заставлявшего половину мужского персонала базы то и дело лишаться сна. Но если бы они ее видели сейчас…— Ты с ума сошел, Дженсен. К повышению! За какие это заслуги? Ты всю жизнь был мелким ничтожеством с непомерно раздутыми амбициями, и теперь, наконец, это поймут даже высокие чины Флота.Дженсен сделал яростную попытку сесть. Наручники снова врезались в запястья, принуждая прекратить все усилия. Он послал красноречивое проклятие ненавистным железкам и снова обратился к Шилдз.— Да ты же пойдешь ко дну вместе со мной, — пригрозил Дженсен. — Ты мой командир, капитан курьерского корабля Военного Флота! За подобные дела тебя к суду привлекут, а не по головке будут гладить.Он не мог уже на нее смотреть, и лишь услышал, как Шилдз глубоко вздохнула. В другой ситуации все эти угрозы, пожалуй, можно было бы высказать куда мягче и деликатнее, но теперь жестоко раненое самолюбие заставляло быть грубым и безжалостным:— Не будь такой тупой сукой! — но закончить ему все-таки не удалось: по побелевшим от напряжения костяшкам сжатых кулаков Шилдз Дженсен понял, что не стоит напоминать о ее брате, который до сих пор тяжело болен и лежит в привилегированном госпитале Альянса — исключительно благодари усердной службе лейтенанта Шилдз во Флоте. Если ее вдруг отправят в отставку, брата вышвырнут из госпиталя в два счета. Ну, да черт с ним. Сентиментальные слюни — это одно, а жизненная необходимость — совсем другое. Куда важней сейчас добиться своего, чем щадить чьи-то чувства. Честолюбие и неукротимое желание получить наконец командование боевым кораблем вместо набитой дурацкими депешами курьерской посудины не давали Дженсену ни минуты покоя. Неторопливо и хладнокровно он начал объяснять свою версию событий.В тот день, когда торжественно зачитали представление к награде, зал торжественных церемоний в порту был набит до отказа. Боевые знамена украшали сцену, на которой восседал президиум из высших чинов командования Флота. Вытянувшись по стойке смирно бок о бок с лейтенантом Шилдз, Дженсен тайком оглядывал свою униформу в поисках помятостей и прочих изъянов. Не обнаружив ни единого, он замер, стараясь запечатлеть в памяти этот момент. Оратор с трибуны перечислял их заслуги.— …За личное мужество; за изобретение совершенно новой тактики ухода от противника в момент, когда три халианских крейсера, угрожая оружием, потребовали капитуляции; за находчивость и отвагу перед лицом опасности, послужившие причиной серьезного увеличения знаний о тактике противника; за действия, выходящие за рамки и превышающие служебный долг, вышеуказанные младшие офицеры повышаются в звании и награждаются Галактическим Крестом…Шилдз смертельно побледнела, когда адмирал опустил ей на плечи орденскую ленту. Механическим движением она пожала ему руку и быстро отвела взгляд от объективов, когда журналисты засверкали фотовспышками, стараясь запечатлеть знаменательное событие.Дженсен стоял также прямо и не выражал никаких эмоций, но по совершенно другим причинам. Разглядывая радостную и теплую улыбку отца, он припоминал, что история, которую они преподнесли командованию Флота, состояла на пятьдесят процентов из полуправды, а на пятьдесят — из чистой лжи; вот, например, эта знаменитая теперь тактика, что сработала на Кастелтоне, вполне реальна, но лишь он сам да Шилдз знают, что ее автор — опаснейший во всем Альянсе контрабандист. С шеи Дженсена свисал увесистый Галактический Крест, но он не вызывал никаких чувств вины или стыда. Дженсен поклялся, что теперь, когда он, наконец, получил разведывательно-дозорный корабль с настоящим оружием на борту, он по-настоящему заслужит эту награду и восстановит в собственных глазах свою честь. И рано или поздно, но настанет тот день, когда этот Маккензи Джеймс глубоко пожалеет о том унижении, которому подверг юного офицера Флота. Дженсен не намерен останавливаться на достигнутом, и двигаться вперед он будет быстро и очень далеко. Придет время, и он отомстит. Призовет к ответу своего заклятого врага, взявшего на этот раз над ним верх. Все эти почести, которые он, Дженсен, сейчас принимает, — лишь малая часть большого плана мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113