Собираясь ей звонить, я решила воспользоваться тем же предлогом, под которым встречалась с Долорес: «Помогите, я подбираю антологию статей и прошу вашего мудрого совета». К телефону подошла не то няня, не то экономка, она сказала, что миссис Хайленд в Нью-Йорке и пробудет там ближайшие два дня, занимаясь рекламой книги «Любовь любой ценой». Сообщить, где именно ее хозяйка остановилась, она мне не могла. Я снова позвонила Одри и узнала, кто в издательской фирме занимается рекламой антологии. С этой дамой мне удалось связаться с первой попытки.
– Ужас, мы тут все потрясены тем, что случилось! – воскликнула она, как только я представилась. – Скажите, убитая – та блондинка, которая была в доме в день приема? Не могу поверить, что я ее видела.
– Я не знаю, какую блондинку вы имеете в виду, но убитая работала у Кэт няней.
– Что произошло? Отчего она умерла?
Я разыграла непонимание и перевела разговор на обсуждение шедевра «Любовь любой ценой». Моя собеседница подтвердила, что Нэнси в городе, но сказала, что ее приезд вовсе не является частью большого плана рекламной кампании. Она всего лишь собирается завтра днем в небольшом книжном магазине на Медисон-авеню прочитать один из двух своих рассказов, вошедших в книгу. Оказалось, что это мероприятие входит в серию «Чтение за чашкой чая». Я записала подробности и попрощалась.
Затем я позвонила Кипу. На этот раз я наткнулась на автоответчик и оставила сообщение с просьбой перезвонить, как только появится.
Следующие два часа я посвятила работе над статьей о Марки. Переделала несколько разделов и заполнила кое-какие пробелы. Конец был уже близок, но я пока не могла сказать, уложусь ли до конца дня. Было трудно сосредоточиться: отвлекали звуки, раздававшиеся за пределами кабинета, и собственные мысли о том, что я узнала сегодня утром.
Примерно без четверти пять я снова набрала номер кабинета Кэт. Кэт не вернулась и, по словам Одри, сегодня уже не появится в офисе. Она где-то в пути, в лимузине с водителем, и у нее нет с собой мобильного телефона.
Повесив трубку, я услышала у себя за спиной какой-то звук. Оглянувшись, я увидела в дверном проеме Кипа. Кип одевался всегда одинаково – в дешевые хлопчатобумажные брюки и рубашку-поло от Ральфа Лорена, меняя только цвета; сейчас он был в желтом. Но сегодня его обычная одежда была изрядно помята, создавалось впечатление, будто он надел тоже, в чем был вчера, причем одежда его всю ночь провалялась кучей на полу в спальне. А количество порезов на его подбородке наводило на мысль, что он брился в подземке.
– В чем дело? Стейси сказала, что тебе не терпится меня увидеть.
В голосе Кипа послышались малоприятные резковатые нотки.
– Да, это так, – сказала я, пытаясь держаться непринужденно. – Мне нужно кое о чем тебя спросить. Это…
– Давай не тяни. В чем дело?
Я понизила голос:
– Вообще-то это разговор не для чужих ушей. Ты не мог бы войти и закрыть дверь?
Кип посмотрел на меня с таким видом, как будто собирался отказаться, но потом все-таки вошел в кабинет и пяткой захлопнул за собой дверь.
– Может, присядешь?
Я показала на свободный стул. Кип раздраженно выдохнул через рот со звуком «пф-ф», но все же сел. Стул под его весом застонал. Кип сидел так близко ко мне, что я могла рассмотреть каждую веснушку на его лице. Разговаривая со всеми остальными, я ходила вокруг да около темы об убийстве, но Кип очень осторожен и себе на уме, поэтому с ним я решила действовать более прямолинейно, иначе от него ничего не добьешься. Однако мне было страшновато. Я пустилась с места в карьер:
– Не знаю, известно ли об этом тебе, но так уж вышло, что я случайно оказалась втянутой в эту историю с нянькой Кэт. В Нью-Йорке у Хайди нет родственников, и Кэт попросила меня подчистить хвосты – ну то есть проверить, не осталось ли после нее неоплаченных счетов или незаконченных дел.
Как только я произнесла имя Хайди, Кип постарался придать своему лицу неподвижность, чтобы на нем не отразилось никаких чувств, это ему почти удалось, но он не смог справиться с бегающими глазками.
– И что из этого?
Кип положил ногу на ногу и несколько раз хлопнул ладонью по штанине, разглаживая ее.
– Не знаю, как к этому подойти, но мне известно, что у тебя была связь с Хайди, и мне бы хотелось задать тебе несколько вопросов, сугубо конфиденциально, конечно.
– О чем это ты, не понимаю! – почти прорычал Кип. Все его лицо, кроме веснушек, стало бледнее обычного, как будто от него отхлынула кровь. Я вдруг испытала приступ клаустрофобии.
– Клянусь, Кип, я не скажу никому ни слова, но есть вещи, которые мне нужно понять для себя.
– Ты спятила. Не знаю, откуда у тебя такие сведения.
Он сделал такое движение, как будто собирался встать со стула.
– Я знаю про тебя и Кэт, про тот случай в Литчфилде, – быстро сказала я. – Мне также известно, что ты ехал туда, рассчитывая встретиться с Хайди, а там оказалась Кэт, и чтобы она ни о чем не догадалась, тебе пришлось переключиться на нее.
– Господи Исусе! – Кип покосился на дверь с таким видом, будто прикидывал ее толщину и пытался оценить, не может ли кто-нибудь за пределами кабинета подслушать наш разговор. – Ты поделилась с Кэт своей теорией?
– Не поделилась и не собираюсь.
– Почему же? Вы с ней такие близкие подруги, делитесь всеми секретами.
– А какой мне смысл ей рассказывать? Чего я этим добьюсь? Тебе придется несладко, а Кэт только почувствует себя униженной и ничего больше. Пожалуй, мне просто нужно разобраться кое в чем, касающемся Хайди.
Кип помолчал, надув губы, а потом, к моему величайшему удивлению, вдруг обратился в этакого безобидного Винни-Пуха и предложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113