Они спали в двенадцати футах друг от друга под одной крышей, неизбежно видя друг друга более или менее раздетыми, но белый индеец даже не пытался дотронуться до нее.Все же, насколько Дебора могла судить, юноша был доволен, что они живут вместе. Она уже достаточно хорошо изучила манеру индейцев, чтобы понять, что Ренно, без всякого сомнения, неравнодушен к ней. Тем не менее он никогда открыто не выражал своих чувств. Дебора твердила себе, что должна быть благодарна ему, но вдруг поняла, что немного разочарована.Однажды Ренно вернулся необычно рано, с оленем на плечах.— Позже пойдем к отцу Ренно, — сказал он и опять исчез.Вечером, к изумлению Деборы, они отправились в дом Гонки и Ины. Только теперь девушка поняла причину столь теплого отношения к себе.Помимо хозяев в доме были Эл-и-чи и Са-ни-ва. С Са-ни-вой, матерью клана Медведя, считались все, и только Гонка изредка позволял себе не соглашаться с ее мнением. Пожилая женщина во время еды говорила мало и большую часть времени откровенно разглядывала Дебору. Девушке стало неуютно под пристальным, пронизывающим взглядом. Что-то в глазах седой индианки вдруг напомнило ей тетушку Иду. Эти женщины жили в разных мирах, но обе обладали властным характером, и Дебора готова была поспорить, что они нашли бы общий язык.Ба-лин-та потешала взрослых, смешивая английские слова с языком сенеков, и болтала до тех пор, пока мать не заставила ее замолчать.Еда была очень вкусной. Дебора освоилась с индейскими рецептами, ей несложно было часами сидеть на полу, скрестив ноги, и она все чаще замечала, что ей нравятся эти люди и их отношения. Жители форта Спрингфилд презрительно называли их дикарями, но сейчас Дебора начала понимать, что это совсем не так. Их путь развития был не таким, как у жителей Старого Света, но у них были своя цивилизация и свои обычаи.Когда Гонка начинал говорить, а это случалось нередко, вся семья прекращала есть и слушала. Жена и сестра великого сахема вели себя свободно, но всегда считались с его мнением. Ренно, с которым Гонка обращался как с равным, постоянно выказывал ему глубокое уважение, а Эл-и-чи и Ба-лин-та благоговели перед отцом. Ба-лин-та повернулась к Ренно:— Ты отдашь мне рога оленя, которого убил сегодня?Ренно покачал головой.— Почему? — надулась Ба-лин-та.— Они мне нужны.— Для чего?Тут вмешался Гонка:— Ба-лин-та, дети сенеков не должны задавать вопросы старшим воинам. Он волен делать, что захочет со своей охотничьей добычей. Хватит того, что Ренно обещал сделать тебе сумку. Для чего ему эти рога — не твое дело.Дебора, уловившая суть короткого разговора, видела, что девочка едва сдерживает слезы.На следующее утро Са-ни-ва взяла Дебору с собой в поле, где росли подсолнухи. Старая индианка жестами объяснила, что девушке ради собственной безопасности следует находиться рядом с ней. Деборе и прежде приходилось много работать на земле, так что теперь она без устали трудилась целый день и завоевала уважение многих женщин. Только Йала, Ановара и другие девушки, которые мучили ее в первые дни, держались в стороне, всем своим видом давая понять, что Дебора для них не существует.Перед возвращением в поселение женщины отправились искупаться на маленькое озеро. Они без смущения разделись, и после секундного раздумья Дебора последовала их примеру. В форте она привыкла купаться и плавать в одиночестве, но здесь английская скромность могла показаться невежливой.Молодые женщины смотрели на Дебору во все глаза, и Йала сказала:— Ее кожа такого же цвета, как сок молочая.— Нет, — возразила Ановара, — она как белый цветок.— Почему ты думаешь, что она нравится Ренно? Как бы я хотела подпалить ее кожу, так чтобы она стала темно-коричневой!Девушки не знали, что Дебора понимает почти все, о чем они говорят. «Теперь, — подумала она, скрывая дрожь, — понятно, почему они так относятся ко мне. Та, которую зовут Йала, сама неравнодушна к Ренно».Отныне Дебора каждый день работала в поле, а Са-ни-ва или Ина всегда были поблизости.Ренно целую неделю сидел дома, и Дебора, вернувшись с поля, видела, что он трудится с помощью маленьких инструментов над непонятным предметом. Ренно никогда не показывал ей, что делает, пряча свою работу под циновку, и девушка знала, что согласно индейским обычаям спрашивать его об этом нельзя.Однажды вечером после еды Дебора стояла на пороге, наблюдая, как заходящее солнце медленно превращается из золотого в оранжевое. Она успела привыкнуть к новому образу жизни, но постоянно думала о том, сколько еще времени ей придется провести здесь. Дебора скучала по дому, по резкому голосу тетушки Иды и по доброй улыбке бедняжки Уолтера.Ренно молча встал позади девушки, пряча одну руку за спину.— Ренно, — сказал он на языке сенеков, — делает подарок Де-бо-ре.Девушка взяла то, что он ей протягивал, и увидела оленьи рога с затейливой резьбой по полированной поверхности, разрезанные на кусочки и собранные в ожерелье.Девушка была потрясена. Конечно, Йала права, и он дважды спасал Дебору вовсе не из жалости или сострадания.Пальцы девушки задрожали, она приложила украшение к шее и связала концы шнурка. Ренно ждал ответа.— Де-бо-ра, — сказала она на языке сенеков, — благодарит Ренно, старшего воина. Она кланяется ему.Ренно вплотную подошел к ней. Желание победило сдержанность.Это движение было настолько резким, что Дебора инстинктивно выпрямилась и сделала шаг назад. Прекрасный подарок наполнил теплом всю ее душу, но все же следующее действие было слишком внезапным.Глаза Ренно потемнели, на его лице опять застыла маска равнодушия, и он отвернулся. Не глядя на девушку, воин подошел к своей постели и лег, повернувшись к Деборе спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86