Его глаза ярко блестели, но в них не было слез. Наклонившись, он поцеловал обгоревший лоб и осторожно надвинул край плаща на лицо мертвеца.— Отнесите его вниз, — обратился он к стражникам и повернулся к оруженосцу Скатфелла. — Ты свидетель, что здесь не было иного предательства, кроме его собственного. Я не собираюсь мстить. Его сын может наследовать замок Скатфелл, хотя было бы только справедливо, если бы я наделил Довела поместьем брата в возмещение за ущерб, а ему отдал лишь ферму в Хай-Крэг.Оруженосец поклонился.— Все будет исполнено по твоему слову, лорд. Его старшему сыну Лорану недавно исполнилось семнадцать лет. Но что мне передать лорду Хастуру… то есть его величеству Дамону-Рафаэлю? — быстро поправился он.Эллерт поднялся со своего места:— Наш спор с братом касается только меня, лорд Алдаран. Я спущусь вниз и встречусь с ним без оружия, как он предлагает.— Нет, Эллерт, — воскликнула Кассандра. — Он замышляет предательство!— И тем не менее я должен встретиться с ним, — ответил Эллерт.Из-за него род Алдаранов оказался втянутым в войну Нижних Земель. Теперь, если Эллерт не придет на встречу, Дамон-Рафаэль разрушит замок.— Лорд Скатфелл сказал, что мой брат хочет помириться со мной так, как он сам хотел помириться с вами, — продолжал он. — Думаю, в тот момент Скатфелл не лгал. Он поднял руку на Донела не умышленно, но в припадке гнева, и поплатился за это. Возможно, брат хочет убедить меня в законности своего правления и попросить моей поддержки. Раньше я в самом деле поклялся поддерживать его право на трон, хотя и не понимал тогда, что это означает. Поэтому он по-своему прав, называя меня предателем. Я должен спуститься вниз и поговорить с ним.Кассандра, подбежавшая сзади, обняла его, удерживая на месте:— Я не пущу тебя! Не пущу! Он убьет тебя, и ты знаешь об этом!— Он не убьет меня, жена, — ответил Эллерт, отстранив ее с большей силой, чем когда-либо раньше. — Я знаю, что должен делать, и запрещаю тебе вмешиваться.— Запрещаешь? — Рассерженная, она отошла в сторону. — Делай, что тебе заблагорассудится, муж мой. Но передай Дамону-Рафаэлю, что если он причинит тебе вред, то я подниму против него каждую женщину, каждого мужчину и каждый матрикс в Хеллерах!Медленно спускаясь по горному склону, Эллерт продолжал видеть перед собой лицо Кассандры. Его ларан рисовал ужасные картины будущего.«Дамон-Рафаэль почти наверняка попытается убить меня. Однако я должен убить его первым, как убивают взбесившееся животное, готовое укусить. Если он станет королем, то воцарится такой хаос, какого еще не видели в Доменах».Я никогда не хотел править. Я не жаждал власти. Я мог бы удовлетвориться жизнью в Неварсине, в Башне Хали или в Трамонтане, однако сейчас, когда ларан показал, что произойдет, если Дамон-Рафаэль взойдет на трон, я должен как-то предотвратить это, даже если мне придется убить брата!»Рука, которую он держал над пламенем Хали, пульсировала от боли, словно напоминая о нарушенной клятве.«Я преступил клятву. Но я Хастур, наследник богов, и я несу ответственность за благополучие этой земли и ее народа. Лишь я один могу сейчас противостоять Дамону-Рафаэлю!»Путь к нижнему лагерю был недолгим, но Эллерту он казался расстоянием, отделявшим его от конца света. Его ларан разворачивал перед ним длинную череду образов: то, что будет; то, что может случиться, если он проявит неосторожность; то, чего никогда не случится… Почти везде он видел свое мертвое тело, лежавшее среди камней рухнувшей башни с кинжалом в горле. Он видел Дамона-Рафаэля, сравнивающего с землей стены замка Алдаран, провозглашающего свое владычество над Доменами и северными землями. Видел многолетнюю тиранию, народ, лишенный всех оставшихся свобод. Видел, как последние очаги сопротивления подавляются оружием, еще более страшным, чем то, которое ему приходилось встречать. И наконец, видел, как лерони проникают в души людей, делая их покорными рабами чужой воли, выжигая их желания и устремления.«О брат мой, как мы дошли до этого?» — кричала его душа словами Микела Алдаранского над телом своего брата.Дамон-Рафаэль не был изначально злым человеком, но был горд, стремился к власти и искренне полагал, что может указать всем наилучший путь к счастью.«Он не так уж отличается от дома Микела…» Но Эллерт быстро отогнал от себя эту мысль. Он снова заблудился в пугающих образах будущей тирании, загораживавших реальную действительность.«Однако мой брат — не зло. Знает ли он об этом?»Наконец Эллерт остановился и увидел, что стоит на относительно ровном участке. На другом конце этого участка стоял его брат, стоял Дамон-Рафаэль.Эллерт молча поклонился.«Это место твоей смерти!» — кричал ларан , но брат был один и казался безоружным. Эллерт протянул руки, показывая, что он тоже явился на встречу без оружия, и братья шаг за шагом двинулись навстречу друг другу.— У тебя преданная и любящая жена, Эллерт, — начал Дамон-Рафаэль. — Меня искренне огорчает необходимость забрать ее. Однако я помню, что ты женился на ней без особой охоты. Еще менее тебе хотелось разделить с ней ложе, поэтому полагаю, ваша разлука не слишком опечалит тебя. В мире полно женщин, и я обещаю женить тебя на любой, которая придется тебе по нраву. Но Кассандра станет моей женой: я нуждаюсь в поддержке Эйлардов. Кроме того, я обнаружил, что ее гены были определенным образом модифицированы. Она может принести мне сына, обладающего даром Хастуров с контролем по линии Эйлардов.— Кассандра — моя жена, Дамон-Рафаэль, — ответил Эллерт, прочистив горло. — Если бы ты любил ее или если бы она стремилась стать королевой, я бы уступил ради вас обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135