И оба негодяя разразились громким хохотом от своей жестокой шутки.– Возьми его поудобнее, Сонепур.– Давай: раз, два…И, раскачав труп, они бросили его в кусты.Каммамури подождал, пока оба индийца отошли подальше, потом, движимый любопытством, вышел из своего укрытия и подошел к трупу.Сдавленный крик сорвался с его губ.– Хозяин! – вскричал он душераздирающим голосом. – О негодяи!В самом деле, это был Тремаль-Найк. Глаза его были закрыты, лицо страшно искажено, а в груди, вонзенный по самую рукоятку, торчал кинжал.– Хозяин! Бедный мой хозяин! – зарыдал маратх.Он упал на грудь мертвеца и тотчас вздрогнул, как от удара электрическим током: ему показалось, что сердце бьется.Он снова приложил ухо к груди – сомнений быть не могло: Тремаль-Найк был еще жив, его сердце слабо, но билось.– Возможно, он ранен не смертельно, – прошептал Каммамури, дрожа от волнения. – Надо действовать, не теряя времени.Он осторожно снял куртку с Тремаль-Найка, обнажив его мощную грудь. Кинжал вонзился между шестым и седьмым ребром в направлении сердце, однако не задел его.Рана была ужасная, но, возможно, не смертельная; Каммамури который разбирался в этом не хуже иного медика, надеялся еще спасти несчастного.Он осторожно взялся на рукоятку и медленно, без толчков, извлек оружие из раны: струя крови, красной и горячей, показалась у Тремаль-Найка на губах. Это был добрый знак.– Он выживет, – сказал маратх.Он оторвал лоскут от своей рубашки и остановил кровотечение, которое могло стать роковым для раненого. Теперь нужно было набрать немного воды и листьев йоумы и приложить их к ране, чтобы предотвратить заражение и залечить ее.Собрав все свои силы, он поднял раненого на руки и пошел, шатаясь, к востоку, держа направление к реке.Обливаясь потом, едва держась на ногах, отдыхая каждые сто шагов, он прошел больше мили, прежде чем достиг берега пруда с чистейшей водой, окруженного несколькими рядами бананов и кокосов.Он устроил раненого на густой траве и приложил к его лбу компресс, сделанный из смоченного в воде лоскута. От этого холодного прикосновения слабый вздох, который казался сдавленным стоном, сорвался с губ Тремаль-Найка.– Хозяин! Хозяин! – позвал маратх.Раненый двинул руками и открыл глаза, посмотрев пристально на Каммамури.Луч радости осветил лицо верного слуги.– Ты узнаешь меня, хозяин? – спросил маратх.Раненый утвердительно качнул головой и задвигал губами, как бы пытаясь что-то сказать, но издал только непонятный, неясный звук.– Тебе нельзя говорить, – приложил палец к губам Каммамури. – Ты все мне расскажешь потом. Будь уверен, хозяин, мы еще отомстим этим негодяям, которые так поступили с тобой.Взгляд Тремаль-Найка сверкнул мрачным огнем, а пальцы сжались, вырывая с корнем траву.Без сомнения, он это понял.– Успокойся, успокойся, хозяин. Сейчас я найду листья йоумы, чтобы вылечить твою рану, и через несколько дней мы покинем эти места. Я отвезу тебя в нашу хижину, а там ты быстро встанешь на ноги.Каммамури не пришлось долго стараться, чтобы отыскать несколько молодых побегов йоумы, обычно называемой «змеиным языком», чей сок – отличный бальзам для ран.Он набрал ее уже много и собирался вернуться к хозяину, но сделал лишь несколько шагов и остановился, схватившись за рукоятку пистолета. Ему показалось, что он видит черную массу, скрывающуюся в бамбуке; по виду это было скорее животное, чем человек.Потянув носом воздух, он почувствовал характерный резкий запах.– Внимание, Каммамури! – пробормотал он. – Рядом тигр.Он зажал в зубах нож и храбро двинулся к пруду, внимательно оглядываясь кругом. Он ожидал с минуты на минуту нападения тигра, но этого не случилось, и он благополучно добрался до пруда.Тремаль-Найк лежал на том же самом месте и, казалось, дремал, что очень обрадовало доброго маратха. Он положил рядом с собой карабин и оба пистолета, чтобы они были всегда под рукой, и, разжевав траву, несмотря на ее невыносимую горечь, приложил к ране.– Вот так, так будет хорошо, – говорил он, весело потирая руки. – Завтра хозяину станет лучше, и мы уберемся из этого места, которое не очень-то нравится мне. Скоро эти туги вернутся в джунгли и, не найдя труп, бросятся на поиски. Не дадим же им схватить нас так…Устрашающее мяуканье, подобное реву, прервало его фразу. Он быстро повернул голову, инстинктивно схватившись за оружие.В пятнадцати шагах от него стоял, скалы зубы и готовясь к прыжку, огромный тигр, глядевший на него сверкающими глазами с голубовато-стальными отблесками. Глава 8СТРАШНАЯ НОЧЬ При этом воинственном реве Тремаль-Найк мгновенно проснулся и выбросил руку в сторону, как бы ища свой верный нож.– Каммамури, – выговорил он с неимоверным усилием.– Не шевелись, хозяин! – ответил маратх, не сводя глаз со зверя, все еще готовящегося к прыжку.– Ти… гр! Ти.. ! – повторил раненый.– Об этом позабочусь я. Успокойся и не думай об этом.Маратх выхватил пистолет и навел на зверя, но не решился выстрелить, опасаясь, что с первого выстрела не убьет его, а только привлечет врагов.Тигр тоже колебался, неотрывно глядя на сверкающий ствол пистолета, который отпугивал его. Несколько раз он в гневе хлестнул себя хвостом по бокам, издал еще один рык, сильнее первого, потом начал пятиться назад, цепляясь за почву своими мощными когтями и не отрывая глаз от маратха, который бестрепетно выдерживал его взгляд.– Камма… мури… тигр! – снова забормотал Тремаль-Найк, силясь приподняться на руках.– Он уходит, хозяин. Он не осмелился напасть на нас. Лежи тихо, и все будет в порядке.Внезапно тигр поднял голову, навострил уши, как бы пытаясь уловить неясный шум, и в третий раз издал глухое рычание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83