В объяснении своего труда на титульном листе сборника Бах сообщал, что прелюдии и фуги «написаны для пользы и употребления жадного до изучения музыки юношества, особенно же для препровождения времени тех, кто уже преуспел в сем учении».
Известно, что окончательная редакция этого тома пьес (846-869) относится к 1722 году. Пройдет больше двадцати лет. Уже стареющий мастер снова возвратится к идее кетенских лет, закончит вторую часть «Хорошо темперированного клавира», составленную из прелюдий и фуг разного времени. Однако первой частью, кетенским сборником прелюдий и фуг, Бах практически уже достиг цели — улучшения темперации.
Заботливый отец собственноручно перепишет сборник и для второго своего сына, Эммануеля. Можно еще добавить, что в течение всей жизни Бах-педагог пользовался своими циклами прелюдий и фуг в занятиях с учениками. Вот и все, что связывает этот цикл с жизненным путем композитора.
Но было бы искажением биографии Иоганна Себастьяна, если бы не внести в повествование о самой жизни композитора судьбу «Хорошо темперированного клавира».
Ученую музыку написал гениальный артист; он превзошел попытки улучшения клавирного строя, делавшиеся учеными. Известно, что система совершенствования темперации была разработана немецким теоретиком музыки и акустиком Андреасом Веркмейстером в конце XVII века. Но лишь прикосновение гения Баха к теории внесло коренной переворот в исполнительское искусство. Своими двадцатью четырьмя прелюдиями и фугами, сочиненными во всех возможных мажорных и минорных тональностях, Бах узаконил для своего времени и на будущее систему разделения октавы на двенадцать равных полутонов и открыл, в частности, возможность построения терций и квинт в так называемых темперированных искусственных интервалах. Клавир обрел универсальность. Отныне и композиторы и исполнители могли уверенно работать на инструменте во всех тональностях. Бах показал музыкантам, пианистам будущих поколений, широту и чисто музыкальных, и эмоциональных окрасок каждой из возможных тональностей лада.
Не угасала никогда жизнь прелюдий и фуг «Хорошо темперированного клавира» Баха.
Несомненно велика роль немецкого композитора-романтика Феликса Мендельсона, возродившего славу баховских музыкально-драматических, ораториальных творений: в 1829 году он исполнил забытые «Страсти по Матфею». Однако труды современных нам исследователей дают все новые подтверждения тому, что забвения Баха не было ни во второй половине XVIII, ни в начале XIX века. И ранее 1829 года исполнялись циклы инструментальных пьес Баха, а «Хорошо темперированный клавир» оставался всегда неиссякаемым источником прекрасного, питавшим поколения музыкантов.
Не было, как и нет ныне, ни одного преданного искусству пианиста или композитора, который на своем артистическом пути не изучал бы «Клавира», не играл бы баховских прелюдий и фуг, даже когда они расходились в изданиях несколько искажаемыми или произвольно украшаемыми редакторами.
Назовем два имени: Моцарт и Бетховен. Два имени из эпохи, которую принято было относить к поре забвения Баха.
Исследователи нашего времени убедительно показали, что оба исполина искусства испытали влияние баховской полифонической музыки, преклонялись перед нею.
Еще в детстве любовь и уважение к Баху привил Моцарту его отец Леопольд, он был близок ученику Иоганна Себастьяна Мицлеру, чье имя еще встретится в этой книге. Молодой Моцарт имел у себя ноты баховских сочинений. Исследователь творчества Моцарта Сен-Фуа приводит сведения о переложении Моцартом нескольких фуг Баха из «Хорошо темперированного клавира» для струнного квартета. Сен-Фуа пишет о благоговейном отношении Моцарта к Баху — автору фуг. Свидетельствует, опираясь на факты, о почитании Баха Моцартом в своем исследовании Э. Шенк. Этот труд издан в 1955 году.
Понятие «баховская школа» бытовало в годы, традиционно относимые к поре «забвения Баха». Как сообщает в своих исследованиях советский историк музыки Игорь Бэлза, термином «баховская школа» пользовался чешский композитор и органист второй половины XVIII века и начала XIX Ян Кухарж.
О Бетховене известно, что «Хорошо темперированный клавир» он играл наизусть. Один из исследователей его творчества назвал «связующим звеном между Бахом и Бетховеном» его учителя, австрийского композитора и теоретика Альбрехтсбергера. Биографы объясняют воздействием Иоганна Себастьяна Баха тяготение Бетховена к полифоническим формам в последние годы творчества. Установлено, что он не знал ни кантат, ни оркестровых сочинений Баха, ни его других клавирных циклов. Ему был известен только «Хорошо темперированный клавир», но этот сборник он называл своей «музыкальной библией».
Имя Баха свято чтилось композиторами-романтиками. Весома роль Мендельсона в повороте интереса музыкального мира Европы к творчеству Иоганна Себастьяна. Лист преклонялся перед Бахом; глубину его музыкальных мыслей Лист раскрыл своей игрой Вагнеру. До последних дней жизни не расставался с «Хорошо темперированным клавиром» Шопен.
Верным приверженцем творчества Баха был и Роберт Шуман. «Бах работал в глубинах, где фонарь рудокопа грозит погаснуть», — с удивлением и почтительностью писал Шуман. И еще: «Баховский „Wohltemperiertes Klavier“ является моей грамматикой, притом лучшей. Фуги я самостоятельно проанализировал одну за другой вплоть до их тончайших разветвлений; польза от этого велика, а каково морально укрепляющее влияние па человека в целом!»
Вот какими «призвуками» мыслей и чувств обогатился в истории музыки сборник Баха, написанный для подрастающего Фридемана!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92