Но он сгорел.
— “Пусты разрушенные хоры, — процитировал я, — Где позже птицы запоют”.
— Фрост? — вскинул брови Пол.
— Шекспир. А почему ты подумал, что это Фрост?
— Потому что вы всегда цитируете или Фроста, или Шекспира.
— Иногда я цитирую и Питера Гэммонса.
— Это еще кто?
— Пишет статьи в “Глоб”. О бейсболе.
Мы поехали по следующему адресу на Симфони-роуд. Такие же обуглившиеся обломки.
— Пуста разрушенная церковь, — улыбнулся Пол.
— Хоры, — поправил я. — Похоже, вырисовывается какая-то общая схема.
— Думаете, они все сожжены специально?
— Примеров еще мало, — ответил я. — Но указатели сильные.
Третий адрес был на Блю-Хилл-авеню в Маттапэне, между двумя деревянными магазинами. Такое же пепелище.
— А где мы? — спросил Пол.
— В Маттапэне.
— Это тоже часть Бостона?
— Да.
— Боже, тут просто ужасно.
— Как часть Южного Бронкса. Тут им нелегко живется.
— По-моему, они будут все сожжены, — заметил Пол.
— Наверное, но нужно посмотреть до конца.
Что мы и сделали. Съездили в Роксбери и Дорчестер, в Аллстон и Чарлзтаун. В Хайд-парк, Джамайка-плейн и Брайтон. Адреса были такими запутанными, что иногда, следуя строго по списку, мы вынуждены были несколько раз проезжать один и тот же район. Все дома были сожжены. Когда мы закончили, уже стемнело и по окнам конторы забарабанил мелкий дождик.
Я закинул ноги на стол и сделал несколько круговых движений плечами, пытаясь размять затекшие мышцы.
— А твой папаша, выходит, поджигатель, — улыбнулся я.
— Когда же, интересно, он успел сжечь столько домов?
— Я не знаю, сам он их поджигал или нет. Он мог просто застраховать их. Вот и его связь с Коттоном. Роль твоего старика — недвижимость и страховка. Роль Коттона — деньги и темные делишки. А теперь сложи их вместе и что получится? Вот так-то. Все сходится. А потом, когда твоему отцу понадобилась дешевая физическая сила, чтобы разобраться с ситуацией с разводом, Коттон послал Бадди Хартмана, а Хартман взял с собой Гарольда с его музыкальной дубинкой.
— И что теперь вы будете делать? — спросил Пол.
— Завтра утром позвоню в страховые компании и выясню, действительно ли твой отец был маклером в этих делах с пожарами и выплачена ли страховка.
— Тем, кто в картотеке?
— Да.
— А откуда вы знаете, кому звонить?
— Я не раз имел дело со страховыми компаниями. Так что я многих там знаю.
— И что потом?
— А потом я соберу все, что мне известно об отце, и займусь матерью.
Пол замолчал.
— Как ты? — спросил я.
— Нормально.
— Все это чертовски тяжело.
— Нормально.
— Ты помогаешь мне собирать компромат на собственных родителей.
— Знаю.
— Ты хоть понимаешь, что все это ради тебя?
— Да.
— Справишься?
— С помощью?
— Со всем. Сможешь стать автономным, свободным от них, зависеть только от самого себя? Стать взрослым в пятнадцать лет?
— Мне уже шестнадцать в сентябре.
— Тебе придется стать гораздо старше твоих шестнадцати, — вздохнул я. — Ну, пойдем перекусим — и спать.
Глава 28
Когда на следующее утро мы с Полом вышли пробежаться вдоль реки Чарлз, начался сильный дождь. Не перестал он и днем.
Я сидел в конторе и обзванивал страховые компании. Пол уже дочитал книгу о балете. Я предложил ему прогуляться до городской публичной библиотеки и по моей карточке взять «Над пропастью во ржи». Спустя пять минут после того, как он вернулся, позвонила Сюзан.
— Целый час не могла до тебя дозвониться, — пожаловалась она. — Все время занято.
— Да это все девчонки, — ответил я. — Поклонницы. Кто-то пустил слух, что я снова вернулся в город, вот они и названивают со вчерашнего дня.
— Пол с тобой?
— Да.
— Дай ему, пожалуйста, трубку.
Я протянул трубку Полу и сказал:
— Тебя. Сюзан.
— Алло, — пробормотал Пол.
Потом несколько секунд молча слушал. Затем сказал:
— О'кей.
Потом еще немного помолчал.
Потом снова сказал:
— О'кей, — и положил трубку.
— Она говорит, в Графтоне есть подготовительная школа, где специализируются в драме, музыке и танце, — объяснил он мне. — Говорит, что, если я хочу, она может прямо сегодня съездить со мной туда и взглянуть, что к чему.
— Ну а ты хочешь?
— Не откажусь.
— Хорошо. Обязательно нужно съездить. Это интернат?
— В смысле, что там же и живут?
— Да.
— Она не сказала. Так мне придется жить там?
— Может быть.
— Вы не хотите, чтобы я жил с вами?
— В конечном итоге тебе все равно придется куда-то уехать. Жить автономно — это значит надеяться только на самого себя, а не просто сменить родителей на меня. Я, как говорят политики, всего лишь координатор переходного периода.
— Мне не очень-то хочется уезжать в эту школу.
— А ты не спеши. Подумай, посмотри там все хорошенько. А потом поговорим. Я же не буду заставлять тебя делать то, что тебе противно. Но только откровенно, хорошо? И помни, что иногда мне приходится бывать в не очень-то приятных местах, где в меня стреляют. Так что жизнь со мной имеет и отрицательные стороны.
— Ну и что?
— И у меня самого тоже есть отрицательные стороны.
— Ну да?
— Но запомни только одно: если один из нас вдруг начнет бояться, что честность причинит другому боль, мы сразу же откатимся в наших отношениях назад. Сейчас я просто пытаюсь разобраться, что будет лучше для нас обоих. И для Сюзан тоже.
Он кивнул.
— Если уж мы зашли так далеко, то знай: я не собираюсь вышвыривать тебя из гнезда, пока ты не научишься летать. Понимаешь?
— Да.
— И когда я говорю тебе, что нужно делать, можешь доверять мне. Ты знаешь это?
— Да.
— Хорошо. Ну что, хочешь еще раз прогуляться под дождем?
— Да.
— Знаешь, я помешан на ореховых пирожных. Если ты сбегаешь на Бойлстон-стрит и купишь парочку, да еще захватишь пару стаканчиков кофе, а потом поторопишься сюда, чтобы кофе не остыл, тогда я может успею закончить до обеда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48