А что, если тихонько выбраться из дома и ещё раз сходить туда?Девушка сбросила вечернее платье, надела уличное, шляпу, шубку и прокралась по лестнице. В холле было темно. Она бесшумно отодвинула засов, вышла на улицу и направилась к Мьюз. Добралась до переулка, куда на ночь загнали несколько машин, и увидела свет в верхних окнах дома N 2. Они были открыты, шторы подняты. Динни позвонила.Через несколько секунд Клер в халате открыла ей дверь:– Динни, это ты звонила раньше?– Нет.– Жалею, что не могла впустить тебя. Идём наверх.Клер первой поднялась по винтовой лесенке, Динни последовала за ней.Наверху горел яркий свет и было тепло. Дверь крошечной туалетной распахнута, кушетка в беспорядке. Клер посмотрела на сестру вызывающими и несчастными глазами:– Да. У меня был Джерри. Ушёл всего минут десять назад.Динни с ужасом почувствовала, как по спине у неё побежали мурашки.– В конце концов он же приехал издалека, – продолжала Клер. – Как мило с твоей стороны, Динни, так беспокоиться обо мне!– Девочка моя!..– Он поджидал у дверей, когда я вернусь. Я, идиотка, впустила его, а потом… Впрочем, это пустяки. Я постараюсь, чтобы это не повторилось.– Остаться мне с тобой?– Нет, не надо. Но выпей чаю. Я как раз заварила. Динни, об этом никто не должен знать.– Ещё бы! Я скажу, что у тебя ужасно разболелась голова и ты не смогла выйти позвонить.За чаем Динни спросила:– Это не меняет твои планы?– Бог с тобой! Конечно, нет!– Дорнфорд был сегодня на Маунт-стрит. Мы решили, что самое лучшее рассказать ему, как трудно тебе сейчас приходится.Клер кивнула:– Скажи, тебе всё это кажется очень смешным?– Нет, трагичным.Клер пожала плечами, затем поднялась и прижала к себе сестру. После молчаливого объятия Динни вышла в переулок, тёмный и пустынный в этот час. На углу, поворачивая к площади, она чуть не налетела на молодого человека.– Мистер Крум?– Мисс Черрел? Вы были у леди Корвен?– Да.– Там всё в порядке?Лицо у него было измученное, голос встревоженный. Прежде чем ответить, Динни глотнула воздух.– Разумеется. Почему вы спрашиваете?– Вчера вечером она сказала, что этот человек приехал сюда. Я страшно тревожусь."Что, если бы он встретил этого человека!" – мелькнуло в голове у Динни, но она невозмутимо предложила:– Проводите меня до Маунт-стрит.– Не стану от вас скрывать, – заговорил Крум. – Я с ума схожу по Клер. Да и кто бы не сошёл? Мисс Черрел, по-моему, ей нельзя жить одной в этом доме. Она рассказывала, что он приходил вчера, когда вы были у неё.– Да. Я увела его, как увожу вас. Я считаю, что мою сестру нужно вообще оставить в покое.Крум весь словно съёжился.– Вы были когда-нибудь влюблены?– Была.– Тогда вы понимаете, что это такое!Да, она понимала.– Не быть рядом, не знать, что с ней всё в порядке, – настоящая пытка! Она смотрит на вещи легко, но я не могу.Легко смотрит на вещи! Ох, какое лицо было у Клер! И Динни не ответила.– Пусть люди думают и говорят, что угодно, – внешне непоследовательно продолжал молодой человек. – Чувствуй они то же, что я, они бы просто не выдержали. Я не собираюсь быть навязчивым, честное слово, но мысль, что этот человек смеет ей угрожать, невыносима для меня.Динни сделала над собой усилие и спокойно возразила:– По-моему, Клер ничто не угрожает. Но может угрожать, если станет известно, что вы…Он выдержал её взгляд.– Я рад, что вы рядом с ней. Ради бога, оберегайте её, мисс Черрел!Они дошли до угла Маунт-стрит. Девушка подала ему руку:– Можете не сомневаться: я буду с Клер, что бы ни случилось. Спокойной ночи. И не унывайте.Он стиснул ей руку и бросился прочь, словно дьявол гнался за ним по пятам. Динни вошла в холл и осторожно закрыла дверь на засов.Какой тонкий лёд под ногами! Девушка еле нашла в себе силы подняться по лестнице и, опустошённая, рухнула на постель. XI На другой день к вечеру, входя в Бэртон-клуб, сэр Лоренс Монт испытывал чувство, хорошо знакомое каждому, кто берёт на себя заботу об устройстве чужих дел, – смесь неловкости; сознания своей значительности и желания удрать подальше от того, что предстоит. Баронет не знал, что он скажет Корвену, чёрт бы его побрал, и зачем он должен ему это говорить, если, по его, сэра Лоренса, мнению, самый разумный выход для Клер – ещё раз попробовать начать семейную жизнь. Узнав от швейцара, что сэр Джералд в клубе, он осторожно заглянул в несколько комнат и в четвёртой по счёту, такой маленькой, что у неё могло быть только одно назначение служить для писания писем, обнаружил зверя, за которым охотился. Корвен сидел в углу, спиной к входу. Сэр Лоренс занял место за столиком, поближе к двери, чтобы разыграть удивление, когда Корвен будет выходить и наткнётся на него. Нет, этот тип сидит непозволительно долго! Сэр Лоренс увидел на столе "Справочник британского государственного деятеля" и от нечего делать перелистал раздел об английском импорте. Наткнулся на картофель: потребление – шестьдесят шесть с половиной миллионов тонн, производство – восемь миллионов восемьсот семьдесят четыре тысячи тонн. Где-то на днях он читал, что мы ежегодно ввозим свинины на сорок миллионов фунтов стерлингов. Сэр Лоренс взял листок бумаги и набросал: "Ограничение ввоза и покровительственные пошлины на те продукты, которые можно производить самим. Годичный ввоз: свинины – на сорок миллионов фунтов, птицы, скажем, – на двенадцать, картофеля – бог его знает на сколько. Всю свинину, все яйца и добрых пятьдесят процентов картофеля производить у себя. Почему бы не составить пятилетний план? Уменьшать с помощью покровительственных пошлин ввоз свинины и яиц на одну пятую, ввоз картофеля – на одну десятую в год, постепенно заменяя привозную продукцию отечественной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90