Если не ошибался, то находился не больше чем в пяти милях от рукава Спринг-Бренч реки Сент-Чарльз. Однажды, давно, мне приходилось разбивать там лагерь.Конь устал и понуро брел вперед. Таким темпом мы доберемся до реки не раньше чем через час, скорее даже часа через полтора. Солнце садилось за Вет-Маунтин и Сангре-де-Кристо, и мне следовало поторопиться.Возле берега, где я выбрал себе стоянку, Спринг-Бренч несся с огромной скоростью. Ярдах в пятидесяти от рукава я нашел ровное место среди кедров и сосен. Мне очень хотелось выпить кофе, но, положившись на Пабло, я не захватил с собой кофейник. Меня окружала густая роща, состоящая из деревьев, ветви которых росли чуть ли не от самой земли. Сквозь них меня никто не мог увидеть со стороны.Стреножив коня на полянке с никудышной травой, я устроился на ночь. Оттуда, где я лежал, хорошо просматривалась тропа, идущая вдоль Сент-Чарльз-Ривер. С рассветом никто бы не мог проехать по ней незаметно. Тропа поворачивала за Хогбек и шла к Тертл-Баттс. Долина, которую я искал, лежала за Тертл-Баттс.Энн с родителями могла, конечно, уехать, но если она там, я получу хороший обед, а также возможность полежать и подумать.Но я не мог бросить на произвол судьбы Пабло. Где он, жив ли, мертв? А вдруг лежит где-то серьезно раненный. Вопросы не давали мне долго заснуть. Нет, как ни хотелось мне увидеть Энн, придется возвращаться. Приняв решение, я, даже голодный, спал хорошо и проснулся бодрый холодным серым утром.Страдая, что остаюсь без завтрака, я скатал одеяла и пристегнул их за седлом. Коню, как и мне, тоже, казалось, не терпится двинуться в путь, и мы повернули обратно — туда, откуда пришли, но взяв уже совсем другой маршрут. Я выбирал дорогу повыше и старался ехать под прикрытием деревьев. Если кто-то и следил за мной, облегчать ему жизнь я не собирался.Когда до лагеря Пабло оставалось около мили, вынул винчестер. Конь ходил подо мной слишком долго, чтобы не догадаться, что это означало; словно читая мои мысли, он начал ступать осторожно и мягко. Знал, видно, бродяга, если из чехла вынимают винчестер, жди неприятностей, но он был старым боевым конем, который любил запах пороха.Натянув поводья, я выглянул из-под прикрытия деревьев и осмотрелся. Лагерь передо мной лежал как на ладони, хотя до него оставалось еще довольно далеко, но я находился на возвышенности.И ничего. Совсем ничего. Однако вместо того чтобы припустить туда коня, я затаился и тихо сидел, наблюдая за склоном.Кто же еще, кроме меня, сейчас занимается тем же? Мои глаза медленно искали самое удобное место для секретки. Я бы занял пост на той же высоте или даже чуть повыше.Но меня беспокоил Пабло. Что с ним стало? Его лошадей разогнали или украли, во всяком случае, поблизости я не видел ни одной. Что бы я сделал на его месте, если бы на меня напали врасплох? С другой стороны, если бы опасался нападения, как бы я приготовился к нему? Пабло — не новичок в таких делах, он ожидал неприятностей и наверняка имел какой-то план отступления, возможно, приготовил и укромное местечко поблизости, куда мог незаметно добраться и где его трудно отыскать.Почему на Пабло напали? Считали, что слишком много знает? Или потому, что был моим другом?Осматривая расстилающуюся передо мной прерию, я искал путь к лагерю. Небольшая ложбинка между низкими холмами позволяла спрятаться ползущему человеку и вела к высохшему руслу ручья. А по руслу… Стоит попробовать.Небо было голубым и широким. Облака уплыли, и день стал светлым и ясным. Ведя коня вдоль склона холма, я искал следы, но не нашел ни единого, пока не добрался до места, где когда-то ручей стекал с холмов на равнину. Дважды в течение нескольких минут я наткнулся на пятна крови на камнях. Судя по ним, человека тащили либо он полз сам.Повернув, я начал пробираться по высохшему руслу, пытаясь найти укрытие, которое выбрал бы Пабло, если спасался он. По мягкому песку мы двигались бесшумно, но вдруг конь насторожился, и я почувствовал, как напряглись его мускулы. Впереди, перекрывая русло, которое теперь шло между двумя низкими стенами песчаника, лежало несколько бревен и вывороченных кустов.Несмотря на настойчивые понукания, жеребец отказывался идти дальше. Неожиданно мои руки сами натянули поводья. На выступе песчаника, едва различимая, сливаясь окрасом с камнем, лежала пума, или, как ее у нас называют, горный лев. Зверь был огромен. Глава 12 Пума бросила на меня злобный взгляд, раздраженно фыркнула и снова обратила все свое внимание на жертву. Я догадывался, кого она стерегла. Пабло истекал кровью, пума почуяла ее запах.Я похлопал коня по шее и несколькими тихими словами постарался успокоить его. Мы и до этого охотились вместе, и, хотя запах диких кошек ему не нравился, конь умел стойко держаться до конца.Оттуда, где мы остановились, я не видел Пабло — если это был действительно он. Выступ песчаника, на котором лежала большая кошка, чуть возвышался надо мной, но ее голову, часть лапы, плеча и около фута хвоста я различал четко. Нас разделяли редкий кустарник и трава.Хотя пума лежала совсем близко, стрелять я не решался. Меня не надо предупреждать, как опасен раненый горный лев. Если его не убьешь наповал первым же выстрелом, он бросится на жертву, а жертвой мог оказаться беспомощный Пабло. Моя пуля не должна задеть край выступа и точно попасть в голову пумы за ухом или чуть впереди. Цель размером с детскую ладошку. При обычных обстоятельствах мне большего и не надо, но сейчас вдруг пуля отклонится? Слишком большой риск!В сознании ли он? Есть ли у него оружие?И я едва слышно спросил:— Пабло? У тебя есть револьвер?Ответа не последовало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62