Я спущусь через минуту.Она посмотрела мимо меня на разбросанные по кровати вещи. Выражение ее лица изменилось. На секунду я даже подумал, что она вот-вот упадет в обморок. Потом одними губами она выдохнула «О Боже!» — и в том, как она это произнесла, было столько страха, что ее слова прозвучали как молитва.Девушка повернулась и пошла к двери, но я поймал ее за Руку.— Молли, не бойтесь. Не нужно тревожиться.Она внимательно посмотрела на меня, выдернула руку и открыла дверь.— Молли, почему бы вам не рассказать мне все? — спросил я.Она вышла и закрыла за собой дверь, а я вернулся к кровати, чтобы поглядеть, чем вызван ее страх.Некоторое время я стоял, не отрывая взгляда от разбросанных вещей. Открытый чемодан, пачка писем, картина…Что вызвало ее восклицание? Что она узнала? Картину? Пейзаж на картине? Старый чемодан? Костюм?Скомкав все вещи, я засунул их в чемодан, перетянул его ремнями и задвинул под кровать. Конечно, как тайник — это не место, но мне хотелось увидеть старика. Мне нужно было увидеть его.Кто он? Как вписывался в общую картину, откуда знает мое имя? Почему оно его взволновало?Когда я вошел в ресторан, посетитель уже исчез.Упав на стул, я заказал поесть. Через некоторое время из кухни вышел Герман Шафер.— Я его видел. — Его голос звучал серьезно. — Не знаю, что тут происходит, но когда он появляется…— Кто?— Хоуви. Здесь сидел Прайд Хоуви. Ел вон за тем столиком.— Он вас видел, Герман?— Нет, не видел. Не уверен, узнает ли меня. Дело-то было давным-давно, но тогда его следовало повесить.— Никто не мог доказать, что он пятый. Нельзя вешать человека, не располагая уликами.— Как я слышал, улик вообще не нашли. Интересно, что он здесь делает?— Почуял деньги. Ты знаешь и я тоже, что Хоуви еще никогда не отказывался от денег. А что за история с пятым человеком, Герман? Мне рассказывали ее с полдюжины раз, но только с чьих-то слов.— Я там был. По крайней мере тогда, когда заговорил тот индеец-апач. Фургон с жалованьем выехал с погонщиком и тремя охранниками. Они везли шестьдесят тысяч долларов в золотых монетах.Где-то в пути погонщиков и охранников убили, фургон сожгли, а золото украли. Следы разыгравшейся трагедии обнаружила обслуга встречного фургона, направлявшегося на восток. Она похоронила мертвых и привезла печальную весть в город. Через пару недель мы поймали индейца из племени апачей. Он и рассказал, как их отряд преследовал крупного мужчину, а потом случайно наткнулся и напал на тот фургон и как его отогнали те четверо солдат, открыв шквальный огонь. Индейцев было слишком мало, поэтому, сказал пленный, они плюнули и ускакали. Притом никого не убили, а сами понесли потери — один из них погиб, двоих ранили. Но всем известно, что никакой индеец не полезет в драку за просто так. К тому же апач утверждал, что против них сражались не четверо, а пятеро бойцов. Он говорил, что знал человека, за которым они гнались. Но в ту же ночь индеец покончил жизнь самоубийством или кто-то его подстрелил, а потом подбросил в камеру револьвер.— Я помню эти слухи.— Слухов ходило предостаточно. Затем появился раненный в руку Хоуви и заявил, что его преследовали апачи. Но самое главное случилось потом, когда в город приехали нашедшие фургон ребята. Они заявили, что троих солдат убили по-предательски, в спину.Ты помнишь, какие пошли разговоры. Некоторые думали, что это сделал Хоуви, но когда собралась толпа, чтобы его повесить, этот адвокат… Дикман? Да, его звали именно так. Он выступил перед людьми и отговорил их. Утверждали, будто Хоуви сам подбил его на это. Как бы то ни было, Дикман почти сразу уехал на побережье и шикарно зажил, на чьи деньги, не знаю.— Тогда еще говорили, что Хоуви подъехал за помощью к фургону, а когда индейцев отогнали, он открыл огонь по лежащим на земле солдатам. В перестрелке его ранило в руку.— Когда он вернулся сюда несколько лет назад, большинство старожилов разъехались. Армия сняла отсюда свой пост, многие подались на шахты, поэтому Хоуви так и остался здесь жить и заниматься темными делишками.— Что случилось с деньгами?— Хороший вопрос. Некоторые думают, что ему досталось немного, поскольку большая часть денег ушла на оплату Дикмена. Никто не видел на руках новых золотых монет, и ходят слухи, что Хоуви зарыл большую часть золота в холмах и никогда его не трогал.— Вряд ли.— Нет, не вряд ли. Там кишат апачи, и никто, кроме дураков, в те места не суется ни за какие деньги. Часть золота может лежать там до сих пор.Мы немного помолчали, размышляя каждый о своем. Прайд Хоуви, как подозревают, был замешан во многих темных делишках, но никогда ни на чем не попадался.Он покупал и продавал скот, спекулировал золотоносными участками, иногда скупал у мексиканцев стада, которые те пригоняли из-за границы. Говорили, что он перепродавал в Мексике скот, украденный в Соноре.В течение шести или семи последних лет его враги заимели привычку исчезать — просто не показываться больше на людях, вроде как неожиданно уезжать, и у Хоуви появилась репутация человека, с которым лучше не связываться.Теперь он возник здесь, расспрашивал Молли Флетчер и разъярился, когда узнал, что я тоже каким-то образом причастен к делу.Я и не догадывался, какое значение имело мое присутствие в городе. В жизни со мной случались неприятности, я от них избавлялся, но ни разу не наступал на мозоль Прайду Хоуви. И на тебе — еще головная боль. Найти пропавшую девушку даже благородно, но когда за одним куском тянется слишком много рук — совсем другое, и мне вовсе не нравится. Я получил деньги от Джефферсона Хенри. Поэтому надо отыскать девушку и побыстрее отсюда сматываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62