– Они снова двинулись.
– Пли!
Ударили выстрелы. Карл насыпал порох на полку и аккуратно возвратил на место затвор.
Карл поднял голову над краем канавы. Все холты попрятались в укрытия – кроме одного, раненного, – он, держась за живот, лежал на дороге. По крайней мере один из четырех выстрелов оказался не плох – а учитывая обстоятельства, так и просто хорош.
Один из холтов приподнялся было – но выронил ружье и упал: длинная стрела вонзилась ему в бок.
Спасибо, Пейлл.
Но так дело не пойдет. Стоит им понять – а поймут они это скоро, – что людей Карла меньше и вооружены они хуже – и холты начнут атаку.
– Лучники: прикрывающий огонь. Валеран, подай мне фонарь.
Карл развязал седельную суму, вынул коробку с гранатами, открыл и достал одну.
Подошел Валеран с фонарем.
– Не нравится мне это. Враги прежде уже пользовались ружьями, а мы нет. И мои люди не привыкли сражаться с… этим.
– Знаю. – Карл приоткрыл шторку лампы, сунул в щель кончик фитиля.
Он занялся мгновенно. Карл привстал из-за валуна, раз махнулся и швырнул гранату вдаль и вверх – прямехонько туда, где, по его расчетам, прятались в канаве девять оставшихся холтов.
– Ложись! – рявкнул он, первым последовав собственному приказу.
Граната упала на край дороги, скатилась в канаву и там рванула – громкий ее хлопок сопровождался не менее громкими воплями.
Карл выглянул. Передняя повозка пылала: стрела Пейлла, должно быть, влетела внутрь и там подожгла что-то легко воспламеняющееся. На фоне огня мелькнула гибкая фигурка Тэннети: она прокралась за спиной одного из холтских солдат, потом накинула ему на горло какую-то удавку и рывком повалила. Солдат скрылся из глаз.
Отлично. Она сама знает, что делать. Холты, конечно, этого не знают, но лучше бы им позаботиться о своих тылах, чем о защите от нападающих извне. Среди них тигрица.
Снова прозвучали выстрелы. Один из людей Валерана, схватившись за горло, повалился вперед; другой нагнулся, открыл было сосуд с бальзамом, потом покачал головой и заткнул его.
Нет, так дела не сделаешь. Холтов слишком много, а люди Валерана непривычны к такому бою.
Карлу это было не по душе, но приходилось ограничиться вытаскиванием Тэннети – и махнуть рукой на порох работорговцев.
– Отступаем! – крикнул он. – Все! Я сказал – все! – Он надеялся, Тэннети расслышит его за ревом огня. Он бросил туда быстрый взгляд. Один из холтов заметил ее и вытаскивал пистолет.
Карл поднял ружье к плечу и прицелился, не обращая внимания на свист пуль вокруг. Потом нажал спусковой крючок. Пуля ударила холта в кирасу. Он повалился, его собственное оружие выпалило в небо. Тэннети метнулась в укрытие.
– Отступаем! – повторил Карл. – Пейлл и Чак, отзовитесь, черт!
Дальний крик показал место Пейлла, но где Чак? Впрочем, возможно, все к лучшему. Если его не обнаружил Карл – холтам это и подавно не удастся.
Чак выпрыгнул из-за третьей повозки, разрядил пистолет в кинувшегося к нему солдата и с мехом воды в руках нырнул внутрь повозки.
Какого черта он там делает? Карл отдал приказ отступать. Главная цель достигнута; на порох можно и забить.
Трое холтских солдат рванулись в повозку за Чаком. Молодцы: большую ошибку совершить трудно. В тесноте фургона они будут больше мешать друг другу, чем Чаку. Но что он там будет с мехом…
– Нет!
Повозка обратилась облаком пара и пыли, куски лошадей и солдат взлетели в недвижный воздух.
С оставшихся в живых холтов этого хватило. Кое-кто вскочил на коней и галопом умчался прочь; остальные просто удрали.
Валеран тронул Карла за руку.
– Что случилось?
– Чак. Он… уничтожил их порох. Лорд Гирен будет доволен. – Карл будто слышал себя со стороны – и подивился, как ровно, без малейшей тени чувств, звучит его голос. – Энкиар остался нейтральным.
– Кое-кто из них еще жив.
Карл отложил ружье, взял меч в правую руку, а левой вытащил пистолет.
– Это ненадолго, за мной.
Нет ничего более неприглядного, чем встающий над полем боя рассвет. Во тьме разбросанные мешки человеческой плоти, оторванные руки, ноги, куски кожи и кровь – все, что некогда было людьми – можно не замечать.
Во время битвы необходимо не думать о том, что будет после резни – чтобы не оказаться ее жертвой.
Но при свете дня дело обстоит совершенно иначе. Это поле битвы некогда было пшеничной нивой. И станет ею – когда-нибудь.
Но не сегодня. Сейчас это была пропитавшаяся кровью земля, к трупам уже слетались стервятники.
Пользуясь мечом, как дубинкой, Карл согнал двух ворон с тела холтского солдата и заставил себя заглянуть воину в лицо.
Какой там воин – перед Карлом лежал мальчишка. Лет семнадцати – восемнадцати, безбородый, с шапкой каштановых волос и мертвенно-бледным спокойным лицом. Не знай Карл, что это не так, он бы решил, что тот спит.
Валеран кашлянул. Карл обернулся – рядом с капитаном стояла Тэннети.
– Карл… – начала она – и осеклась. – Мы не нашли ни следа Чака. Мог он…
– Нет. – Карл покачал головой. – В повозке только одна дверь. Он должен был положить мех на один из бочонков, потом приставить к меху пистолет.
Карл видел это внутренним взором, как если бы был там. Трое холтов, довольные, что загнали Чака в угол; Чак смотрит на них, быстро улыбается – и стреляет; пуля разрывает мех, проламывает бочонок, вода хлещет внутрь…
Он прямо смотрел в лицо Тэннети, не решаясь заговорить. Если бы она следовала приказам – ничего не случилось бы. Карл скорей позволил бы этому каравану уйти, чем напал на него в столь невыгодной позиции.
И Тэннети это знает. Так пусть же живет со своей виной.
Почему, Чак, черт побери, – почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85