– Что вы хотите сказать? – похоже, профессор не только не понимала в чем дело, но и была недовольна заданным вопросом.
– Альф Бруммель, шеф полиции, пастор Оливер Янг, Долорес Пинкстон, Дуайт Брандон, Эжен Байлор, судья Джон Бэйкер…
– Мне нечего вам ответить, – сухо проговорила она. – Простите, у меня очень много дел. Чем я еще могу быть вам полезна?
Маршалл решил сделать еще одну попытку;
– Единственное, что мне еще хотелось бы знать, – почему вы выгнали меня со своей лекции? Теперь Джулин просто негодовала:
– Даже не представляю, о чем вы говорите!
– В понедельник после обеда, две недели назад. «Психология самопознания» – так, кажется, это называлось. Я тот мужчина, которого вы попросили выйти вон.
Она недоверчиво рассмеялась:
– Я и понятия не имею, о чем идет речь! Вероятно, это был кто-то другой.
– И вы не помните, что попросили меня подождать за дверью?
– Я уверена, что вы меня с кем-то путаете.
– Ах, вот как? А разве у вас не длинные светлые волосы?
– Всего хорошего, мистер Хоган, – вот и все, что он услышал в ответ, прежде чем профессор бросила трубку.
Подождав с минуту, он спросил сам себя: «Собственно говоря, Маршалл, а чего ты ожидал?»
Он положил трубку и вышел из своего застекленного кабинета в редакционный зал. Вопрос Бернис вывел его из задумчивости:
– Хотела бы я знать, каким образом ты собираешься припереть Лангстрат к стенке? – язвительно спросила девушка, не отрываясь от бумаг, разложенных перед ней на столе.
Маршалл почувствовал, как кровь с силой прилила к лицу.
– Ну и ну, как ты покраснел! – не удержалась Бернис.
– Сегодня вечером мне пришлось разговаривать со слишком темпераментными женщинами. Одна из них
Лангстрат, – объяснил он.
– А я – то думал, почему это из Хармеля слова не вытянешь.
Бернис с любопытством повернулась к нему:
– Тебе удалось с ней поговорить?
– Целых тридцать две секунды! Ей было абсолютно нечего мне рассказать, и она совершенно не помнит, как выставила меня с лекции.
– Какая прелесть, никто не помнит встреч с нами, – иронично продолжила разговор Бернис. – Маршалл, должно быть, мы с тобой невидимки!
– Или, может быть, незваные гости?
– Да, – согласилась журналистка, возвращаясь к своим бумагам, – профессор Лангстрат слишком важная, занятая персона, чтобы разговаривать с нахальными репортерами… – скатанный бумажный комочек угодил ей в голову. Она обернулась, но Маршалл, как ни в чем не бывало, просматривал газетные листы. Всем своим видом главный редактор показывал, что обстрел не имеет к нему ни малейшего отношения.
– Ох, – произнес он, – может быть, стоит попробовать снова связаться с Хармелем? Но он тоже не хочет ни о чем говорить.
Тот же бумажный снаряд попал ему в щеку. Маршалл посмотрел на Бернис, которая была очень серьезна и очень занята.
– Однако ясно, что Тэд много знает. Я подозреваю, что и он, и ректор Страчан смертельно напуганы.
– Да, – Маршалл вспомнил их первый разговор, – похоже на то. Хармель предупреждал меня об опасности Он сказал, что я буду стоять на ушах, как и все остальные
– И кто же эти остальные?
– Посмотрим, кого они убрали с дороги… Бернис заглянула в блокнот.
– Видишь ли, я пролистала свои записи, и мне вдруг стало ясно, что эти люди заняли свои места не так уж давно. Комок снова угодил ей в голову и отскочил к стене.
– И кого же они заменили? – спросил Маршалл.
Бернис спокойно подняла упавший снаряд.
– Мы можем это проверить. А пока лучше всего позвонить Страчану, – она запустила бумажным комочком в Маршалла, – и послушать, что он нам скажет!
Маршалл подхватил комок на лету, быстро смял еще один лист, собираясь усилить атаку, и запустил в девушку оба снаряда. Бернис начала готовиться к ответному удару.
– Ладно, ладно, – расхохотался Маршалл, – позвоню еще и ему.
Целый дождь бумажных комков полетел в его сторону.
– Но сейчас, я думаю, самое время отправиться по домам. Меня ждет жена.
Но Бернис еще не закончила войну, и какое-то время они продолжали обстреливать друг друга, после чего пришлось собирать мусор по всей комнате.

* * *

Рафар расхаживал взад и вперед по темному подвалу, из его ноздрей валил горячий пар, который, как облако, скрывал его голову до самых плеч. Он сжимал кулаки, рвал когтями воображаемых врагов, ругался и рычал.
Люциус стоял в толпе других воинов, ожидая, пока Рафар утихомирится и скажет, наконец, для чего он собрал их на этот раз.
Люциус наслаждался зрелищем: ясно, что Рафар, этот беспощадный деспот, уменьшился в размерах после встречи со Стронгманом! Люциус не мог сдержать ехидную ухмылку.
– Что же, какой-то ничтожный ангел не захотел сказать, где прячется этот… как там его зовут? – спросил Люциус, прекрасно зная имя Тола.
– ТОЛ! – заорал Рафар, и было видно, что одно упоминание этого имени раздражало и унижало князя Вавилона.
– Этот ангелочек, этот беспомощный ангелочек, он ничего не рассказал? – продолжал язвить Люциус.
Рафар не замедлил ответить, схватив обнаглевшего беса за горло.
– Ты еще смеешь надо мной насмехаться, жалкий дьяволишко!
Люциус тут же пошел на попятный, умоляющим тоном пытаясь смягчить тирана.
– Ой, отпусти, великий и сильный! Ох, я только то и делаю, что стараюсь тебе угодить!
– Тогда найди Тола! – проревел Рафар. Он выпустил Люциуса и повернулся к другим стоящим вблизи него демонам:
– Всем искать Тола! Я хочу, наконец, добраться до него и разорвать на куски. Эта война касается только нас двоих. Как только обнаружите его, немедленно донесите мне!
Теперь Люциус заговорил льстивым сострадательным тоном, но истинный смысл его слов был совершенно ясен:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162