Если мы не соответствуем общей картине, неверно настроены, – значит, мы живем своими иллюзиями, как слепые. Если в твоей жизни что-то поломалось – это произошло в результате твоего взгляда на жизнь.
Санди язвительно улыбнулась.
– Ах, вот оно что! Не хочешь ли ты убедить меня в том, что вся беда в моей голове!
Шон предупреждающе поднял руку.
– Нет, нет, не спеши делать выводы. – Он снова посмотрел вверх, на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь зелень деревьев, на порхающих птиц:
– Ты только прислушайся!
– Что я должна услышать?
– Ветер. Птиц. Взгляни, как трепещут листья. Какое-то время они сидели молча. Потом Шон произнес тихо, почти шепотом:
– Ну, скажи честно… Разве ты никогда не ощущала некоего… родства с деревьями, птицами, со всей природой? Если бы их тут не было, тебе бы их недоставало, правда? Разве ты никогда не разговаривала с цветами? – Санди кивнула. В словах Шона была доля истины. – Так не сопротивляйся этому чувству. То, что ты испытаешь, – всего лишь один глоток реальной Вселенной, – и ты ощутишь единство во всем. Все взаимосвязано, ты ведь и раньше это замечала!
Санди опять кивнула.
– Именно это я и пытаюсь тебе показать, истина уже заложена внутри тебя. Просто ты сама не хочешь этого понять.
В эту секунду Санди отчетливо услышала пение птиц. Ветер, запутавшись в верхушках деревьев, гудел то тише, то громче, шелест листвы напоминал отчетливую, законченную мелодию. Солнце было теплым и ласковым. Внезапно она с необычной силой ощутила, что все это уже было с ней, и именно здесь, на этом самом месте: деревья и птицы были ей хорошо знакомы, они уже и раньше пытались дозваться до девушки, заговорить с нею.
Потом Санди с удивлением поняла, что впервые за много месяцев она почувствовала внутренний покой. Сердце билось ровно. Это был не тот мир, который окружал ее, и Санди затруднилась бы сказать, откуда он появился в ней, но она ощущала его и не хотела терять его.
– Думаю, что теперь я почти попала в тон, – сказала она.
Шон улыбнулся и ободряюще сжал ее руку.
Все это время Лгун стоял позади Санди и перебирал ее мягкие волосы осторожными движениями когтистых лап, нашептывая нежные обнадеживающие слова.
Тол и его воины снова собрались в маленькой белой церкви, но на этот раз дела обстояли гораздо лучше. Накануне вечером они почувствовали вкус сражения и одержали первую, хотя и маленькую, победу. И главное, их стало значительно больше. Если в начале их было двадцать три, то теперь Капитана окружало сорок семь крепких воинов, вызванных сюда благодаря молитвам…
«… Уцелевших!» – закончил Тол свою мысль, сгорая от нетерпения и просматривая список. Сцион, рыжеволосый веснушчатый воин с Британских островов, докладывал о проведенных им поисках:
– Они есть, Капитан, и их много, но им необходима наша охрана.
Тол зачитал имена:
– Джон и Патриция Колмэн…
– Они были вчера вечером и выступали в защиту пастора, – пояснил Сцион. – Теперь они готовы идти за ним в огонь и воду, для них упасть на колени в молитве так же легко, как снять шляпу. Мы вовлекли их в дело.
– Анди и Джун Форсайт, – продолжал читать Тол.
– Заблудшие овцы, так сказать. Оставили Объединенную церковь, где абсолютно изнемогли. Завтра мы приведем их сюда. Их сын Рон ищет Господа. Пока еще колеблется, но своего добьется.
– И еще много других, как я вижу, – заметил Тол с улыбкой и передал список Гило:
– Возьми трех-четырех вновь прибывших воинов и собери с ними вместе всех Уцелевших, я хочу, чтобы они начали молиться.
Гило взял у него список и начал обсуждать его с несколькими воинами.
– Ну, а как обстоит дело с родными и друзьями Уцелевших в других местах? – спросил Тол у Сциона.
– Многие из них спасены и готовы начать молиться. Может, отправить посыльных передать им задание?
– Нет, я не могу позволить даже одному воину отлучиться надолго. Лучше, если посланник передаст распоряжение ангелам-хранителям этих людей в городах и поселках. И пусть позаботятся, чтобы их подопечные молились за своих близких.
– Будет исполнено!
Сцион тут же отправил посланника выполнять поручение.
Гило тоже послал своих воинов и был в восторге оттого что дело наконец завязалось.
– Прекрасно, Капитан, – сказал он Толу.
– Это только начало!
– А Рафар? Думаешь, он не догадывается, что ты здесь?
– Думаю, что он уже давно все понял, ведь мы знаем друг друга достаточно хорошо!
– Значит, Ваал готовится к сражению.
– Поэтому мы его и не начинаем. Слишком рано. Молитвенная поддержка еще очень слаба, и потом мы не знаем, зачем Рафар прибыл сюда. Ведь он – князь империй, а не маленьких городишек, и никогда не стал бы выполнять задание, недостойное его звания. Пока мы видим только крошечную частицу плана противника. А как дела у Хогана?
– Я слышал, жалкого Разувера отослали в преисподнюю. Ваал был в ярости от его неудачи с журналистом. Тол улыбнулся своим мыслям.
– Хоган пробудился к жизни, как проросшее зерно, – проговорил он и позвал:
– Натан, Армут! – Воины немедленно явились. – Теперь у вас достаточно сил. Берите сколько понадобится помощников и охраняйте Маршалла Хогана. Когда меч бездействует, врага может отпугнуть наша численность.
Гило был недоволен и разглядывал ножны своего мена, явно горя желанием сражаться.
– Не сейчас, мой храбрый Гило, – предупредил Тол, – еще не пришло время.

* * *

Вскоре после разговора Маршалла с Тэдом Хармелем телефон в квартире Бернис буквально надрывался от крика, чуть не падая на пол. Маршалл не просил, он приказывал: «Будь в редакции в семь вечера, нам предстоит работа».
В десять минут восьмого в редакции
– "Кларион" наступил полный покой, и она погрузилась во тьму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162