Но знаю, что она конкурент нашей. Мы не хотим, чтоб та компания захватила ваш участок. Не в наших интересах, чтоб они продали хоть на галлон больше бензина, чем мы… Итак, я выложила карты на стол.— Итак, вы предлагаете…— Четыреста шестьдесят пять долларов.— А если четыреста семьдесят пять?Она покачала головой, изучая мою мимику, потом торопливо бросила:— Не думаю. Могу узнать и сообщить вам, но вообще-то вряд ли. Мне даны полномочия завершить сделку на четырехстах шестидесяти пяти долларах прямо сейчас.— Чтоб оформить аренду, нам потребуются адвокаты.— Конечно, — согласилась она. — Но пока достаточно вашего письменного согласия, а с формальностями можно покончить завтра поутру.— По-моему, понадобится море бензина, чтоб арендатор осилил ренту, воздвиг здание и…— Предоставьте нам эти заботы.Она допила свою порцию, встала, разгладила юбку и, вызывающе улыбаясь, сказала:— Ну так что, сейчас — баиньки, а уж потом опять сюда — оформлять сделку?— Никак не могу расстаться с этой идеей, ну, знаете…— Какой идеей? — подхватилась она, а глаза тревожные…— Четыреста семьдесят пять.— Ах, это!— Это! — откликнулся я как эхо.— При наличии твердой цены четыреста шестьдесят пять я выясню, каковы мои возможности.— Не готов к твердым ценам. Предпочитаю подождать.— Нам не хотелось бы, чтоб вы выложили наше предложение конкурирующей фирме и натравили нас друг на друга. Мы не любим работать в таком режиме.Я призываю вас решиться немедля.— По принципу — либо соглашаемся, либо разбегаемся?— Зачем же так резко?— В любом случае сейчас я не приму решения. Не можем мы обсудить вопрос завтра утром, часов в десять?Она улыбнулась и отрицательно покачала головой:— Договоримся так. Я позвоню вам, Дональд… Когда вы просыпаетесь?— Около половины восьмого.— Чем будете заняты до восьми?— Бритьем и завтраком.— И телефонными переговорами?— Не исключено.— Мне это не по вкусу, заявила она, — вернее, нашим людям. Так что ограничу свое предложение четырьмястами шестьюдесятью пятью.— И в десять позвоните, чтобы узнать ответ.— Я позвоню где-нибудь между полуднем и вечером.Тогда вы и сообщите мне об итогах. А теперь — спокойной ночи. Глава 3 Едва я открыл дверь, Элси подняла голову:— Блондинка дождалась тебя?— Куда ей деваться, дождалась.— По поводу гравюр?— Нету, нету у меня гравюр, говорил же.— Но проверить не дал.— Сама сказала, что не будешь подниматься ко мне.— Да ты же меня носом ткнул, как кутенка в лужу.— Был поглощен мыслями о блондинке.— На сей счет даже и не сомневалась.— Какая на сегодня криминальная ситуация? — спросил я, поспешно меняя тему разговора.— Сейчас занимаюсь делом женщины, которая ошибочно идентифицировала насильника-садиста. Ужас!— Ты о происшествии?— Нет, об идентификации. Жертва без колебаний опознала одного мужчину. И он получил бы что полагается по закону. Да вот посчастливилось, полиция при расследовании другого преступления поймала настоящего злоумышленника. Он во всем признался. Посмотри-ка на фотографии. Между этими людьми нет ни малейшего сходства.— Бывает! Когда-нибудь законники проснутся, протрут глаза и увидят, что лучшие аргументы — вещественные улики, а худшие — свидетельские показания, особенно полученные таким образом.— Каким?— Жертва еще лежала на больничной койке, когда полиция показала ей фотографию подозреваемого мужчины. Они рассказали ей, как он утверждал, что у него есть алиби, как оно не прошло проверку и как они уверены, что пойман тот самый человек. И она согласилась.Через пару часов они втолкнули мужика к ней в палату.Женщина закричала, закрыла лицо руками, разрыдалась:«Это он! Это он!»А как им следовало поступить? спросила Элси.— Показать одновременно подозреваемого и нескольких мужчин. Иначе идентификация гроша ломаного не стоит. Да и тогда надо удостовериться, что они не жульничают.— Кто?— Полиция.— Сплошная рутина, — заявила Элси. — Ведь тебя не интересуют…— Меня интересует все, что относится, так сказать, к серийному криминалу. Одиночные преступления не интересны. Иное дело — повторяющиеся. Преимущественно те, чьего автора полиция не смогла установить.— А если устанавливает?— Тогда возьми свой альбом и сделай пометку на полях, что преступник пойман и предстал перед судом. Если он удостоился приговора, этот факт тоже зафиксируй.— Так можно всю контору забить вашими гроссбухами.— И надеюсь, они пригодятся, — парировал я ее выпад. — Если полиции что-нибудь втемяшится в голову, она как в шорах.— И как ты привьешь ей широту мышления?— Никак, в том-то и дело. Единственная приемлемая тактика — пустить свой паровоз по их рельсам и дождаться столкновения.Элси вдруг изрекла:— Какие-то у тебя, Дональд, завихрения.— Замолчи, — сказал я. — Ты сейчас похожа на Берту Кул.— Изжарь меня как устрицу, — произнесла Элси голосом Берты.Улыбнувшись ей, я прошествовал в свой кабинет…А через десять минут я предстал перед Бертой с отчетом.— Мне предложили четыреста шестьдесят пять, — начал я.Глаза Берты сверкнули:— Дело сделано. Прореха найдена.— Кто же это?Берта заглянула в карточку, испещренную именами и цифрами.— Айрин Аддис, сравнительно недавнее приобретение фирмы, персональный секретарь Карсона и младшего партнера Дункана Е. Арлингтона.— Как мы поступим?— Я позвоню мистеру Карсону и расскажу, благодаря кому утекает информация.— И получите компенсацию за… за сколько дней?— За два.— Слишком легко и просто…— Что легко?— Разгадать такую загадку.— Все загадки легки, ежели задействовать сообразительную голову.— Кто еще знал о сделке?— Никто. Подозревали четверых.— Не нравится мне это дело, — заявил я.
1 2 3 4 5 6 7