— Временно, — сказал Дортмундер.
Проскер посмотрел на майора и сказал:
— Это называется соучастием.
Гринвуд не удержался и ударил ногой по голени адвоката.
— Ты никогда не научишься?!
Проскер повернулся к нему и сказал спокойно, но с явным раздражением:
— Довольно, Гринвуд.
— Мне, конечно, не по душе эта идея, — признался майор, — но, полагаю, иного выхода нет.
— Вот именно.
Айко пожал плечами.
— Что ж, ладно.
— До скорого, — сказал Дортмундер и направился к двери.
— Минуточку! — быстро вставил майор. — Подождите, пока я вызову подкрепление. Мне не хотелось бы оставаться с пленником наедине.
— Хорошо, — кивнул Дортмундер, и вся компания стояла у двери, пока майор отдавал распоряжения по селектору.
Проскер безмятежно развалился в кресле и благостно всем улыбался, засунув правую руку в карман пижамы. Вскоре в комнату вошли, два коренастых негра.
— Я дам вам знать, майор, — сказал Дортмундер.
— Отлично. Надеюсь на вас.
Дортмундер хмыкнул и вышел, за ним последовали остальные.
Майор на родном языке дал приказание людям, чтобы Проскера заперли в подвале. Они уже взяли адвоката за локти, когда тот небрежно бросил:
— Славные ребята, эти пятеро. Но очень наивны.
— Прощайте, мэтр, — сказал майор.
Проскер сохранил свой приветливый вид, когда два негра тянули его к двери.
— Вы отдаёте себе отчёт, — спокойно продолжил он, — что ни у одного из них не мелькнуло и мысли: а собираетесь ли вы им платить, когда получите изумруд?
— Moka! — рявкнул майор, и подручные остановились на полпути к двери. — Kamina loba dai, — приказал майор, и парни отнесли Проскера обратно в кресло. — Torolina, — велел майор, и его люди вышли из комнаты.
Проскер был сама улыбка.
— А вы поделились с ними этой мыслью? — спросил майор.
— Безусловно, нет.
— Почему?
— Майор, вы негр, а я белый. Вы солдат, а я адвокат. Вы африканец, а я американец. И между тем я чувствую, что между нами есть что-то общее, майор, то, чего нет между мной и ушедшими джентльменами.
Майор медленно сел за свой письменный стол.
— Вам-то какой интерес, Проскер?
Проскер продолжал улыбаться.
— Я надеялся, что вы мне это и объясните.
В среду, в девять часов вечера, два дня спустя после встречи у майора Айко, Дортмундер пришёл в «Бар-и-Гриль» и кивнул головой Ролло.
— Рад тебя видеть, — приветствовал тот.
— Остальные на месте?
— Все, кроме пива с солью. Твой стакан бурбона там.
— Спасибо.
Дортмундер прошёл в помещение, где вокруг стола сидели Келп, Гринвуд и Чефуик. В свете свисавшей с потолка на чёрном проводе лампы лежали многочисленные вещественные доказательства готовящегося преступления: фотографии, схемы и планы Пятой авеню. Сорок шестой улицы и банка.
Дортмундер сел около пустого стакана, обменялся приветствиями с присутствующими и налил себе бурбона.
— Ну, что вы думаете?
— Трудно, — ответил Келп.
— Паршиво, — сказал Гринвуд.
— Согласен, — кивнул Чефуик. — А ты как полагаешь, Дортмундер?
Открылась дверь, и вошёл Марч. Он, занял свободный стул и, потупившись, произнёс:
— Проклятые пробки? Не то я был бы здесь раньше всех.
— Вопрос: сумеем ли мы потом смыться? Твоё мнение, Марч?
— Оттуда не уйти, — весомо сказал Марч, — это уж точно. Возьмите светофоры — на каждом перекрёстке, и все всегда красные. Если ехать но Сорок шестой к Мэдисон, застрянешь посреди первого же квартала. На Пятой авеню получше — там «зелёная волна», но движение такое напряжённое, что больше тридцати не дашь. Разве можно смыться при скорости тридцать в час?
— А ночью? — подсказал Дортмундер.
— Полегче, — признал Марч, — но светофоров не меньше. К тому же в центре полно полицейских, так что там не очень-то нарушишь. Но даже если и пойдёшь на красный, то в тебя непременно кто-то врежется. Нет, что днём, что ночью, на машине оттуда не уйти.
— Снова на вертолёте? — предложил Гринвуд.
— Я уже думал, — ответил Келп, — но это не выход. Здание имеет сорок этажей, а банк находится в нижнем. Нельзя посадить вертолёт на улице, а если посадить его на крышу, потом придётся уходить на лифте, что нежелательно, потому что полицейским достаточно отключить питание, чтобы подобрать нас как сардинок в консервной банке.
— Ясно, — сказал Марч. — Удрать с угла Сорок шестой улицы и Пятой авеню невозможно.
Дортмундер кивнул и повернулся к Чефуику.
— А замки?
Чефуик покачал головой.
— Я не опускался в хранилище, но судя во тому, что я видел на этаже, они не из тех, которые легко взломать. Понадобиться пластиковая бомба и, вероятно, придётся просверливать дыры.
Много времени и много шума.
Дортмундер опять кивнул и посмотрел на Келпа и Гринвуда.
— У вас есть предложения, идеи?
— Я думал о том, чтобы пройти через стены, — сказал Келп, — но это тоже невозможно. Бронированная комната в подвале окружена камнем, электрическими кабелями, канализацией и ещё бог весть чем. А железобетонные стены толщиной в два с лишним метра снабжены системой, вызывающей тревогу прямо в комиссариате полиции. В этом же районе.
— Я представил себе, что произойдёт, если мы просто войдём, вытащим оружие и заявим, что это ограбление, — сказал Гринвуд.
— Прежде всего нас сфотографируют. Вообще-то меня это не смущает, но только не там. К тому же все служащие здания имеют под рукой кнопки тревоги на своих рабочих местах. Вход в хранилище всегда заперт, если кто-нибудь не входит в него или не выходит. Там две двери с решётками и коридор между ними; они никогда не открываются одновременно. Полагаю, внизу у них есть и ещё какие-нибудь сюрпризы. Даже если удастся составить план, как благополучно убраться оттуда, всё равно работа невыполнима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49